Всё это пронеслось у меня в голове, пока тёмное дуло смерти поднималось, метя в центр моих, ставших бесполезными, мыслей. Параллельно этому, в отчаянии, из уже мёртвых рук вылетел тяжёлый колун. Я знала, что с вероятностью в девяносто девять процентов промахнусь и моё последнее действие не будет иметь никакого смысла.
– Но я хотя бы попытаюсь, – успокоила я себя, когда раздался выстрел…
Девятимиллиметровая пуля зажужжала где-то рядом и в следующий миг впилась мне в лицо, с силой опрокинув меня на пол. Кончающееся действие мощного анальгетика не справилось с этим, и боль обожгла щеку, проникая в каждую клеточку моего тела. Я закричала. А кровь хлынула из раны, заливая столь тщательно выведенные на полу символы.
Через пару мгновений я всё-таки смогла прийти в себя и, с удивлением, поняла, что не умерла. Пуля прошла по касательной, лишь в некоторой степени задев скуловую кость и вырвав часть ушной раковины. Но я была жива!
Со стонами я поднялась, из-за шока забыв, что передо мной только что стоял вооруженный старик. Впрочем, сейчас он валялся на земле, схватившись за нос, в который, похоже, прилетел мой топор. Хоть и ручкой. Но этого хватило, чтобы на время обездвижить безумного старика и выбить у него из сухих рук оружие.
Когда доктор увидел поднявшуюся меня, он отнял руки от своего расквашенного носа и пополз на четвереньках к валявшемуся в нескольких метрах пистолету. Но я не собиралась давать ему снова завладеть им. Я разбежалась, но из-за резкого приступа сильного головокружения снова опрокинулась на землю.
Старик всё-таки дополз до огнестрельного оружия и вскоре навис надо мной, одной рукой придерживая разбитый нос, из которого текла кровь, заливая грязный пол. Дуло пистолета упёрлось мне в лицо. И на этот раз старик точно не промажет…
– Это ты её убил? – тихо прошептала я, – Это ты убил мою мать?
– Я бы этого никогда не сделал… Я любил её…
– И всё же она погибла из-за тебя…
Доктор неожиданно расплакался:
– Ты ничего не знаешь!.. – он присел на краешек полусгнившего стула; тот отчаянно заскрипел, – В детстве мы с твоей мамой и отцом твоей подруги Даши, его звали Витей, состояли в секретном ордене дружбы, – старик улыбнулся своим воспоминаниям, обнажив окровавленные зубы и дёсны, – Мы с другом оба были влюблены в твою маму, но сильно удивились, когда она выбрала твоего отца, который даже не был членом общества. Потом мы как-то смирились, выросли, сами женились… Когда Советский Союз развалился, Витя потерял свою работу, мы вместе поддерживали его, как могли, но он отчаянно спивался. Как оказалось потом, это было не только из-за разрухи, вызванной сменой власти и отсутствием любимого дела, которое кормило семью. Всё дело было в этих книжках… Однажды я пришёл к нему с предложением избавиться от них и, наконец, привести свою жизнь в порядок. Ради жены и дочери. Но он не захотел меня даже слушать. С каждым днём древняя магия книг захватывала его всё больше. В конце концов, он стал ими одержим. Пару раз, когда мы приходили с твоей матерью его проведать, он по пьяни проболтался о чудовищных ритуалах, с помощью которых можно было буквально всё. Описание этих церемоний и хранились в этих книгах. Тогда он сказал, что ни один смертный не должен владеть этими тайными знаниями. Потому что они буквально за секунду могли ввергнуть всё человечество в геенну огненную. Конечно, тогда мы ему не поверили…
