Достаточно приоткрыв дверь, я снова стянула со своих ледяных ног, захваченные из дома ботинки. У меня была всего одна попытка сделать всё, как надо, в противном случае мальчик, незадачливые родители и, скорее всего я, были бы мертвы.
До томика я доползла на четвереньках, действуя при этом настолько бесшумно, что даже пленники, которые сидели к нему ближе всего, ничего не заподозрили. Впрочем, вполне возможно, доктор их просто накачал транквилизатором. Заткнув чудовищную книгу за пояс, я, потратив массу времени и нервов, добралась до похищенных. В один момент мне показалось, что сектант таки заметил моё присутствие. Когда доктор встал и повернулся ко мне, я с бешено стучащим сердцем, упала в гнилую нишу пола, уткнувшись лицом в копошащихся жуков, потревоженных мной. Один из них весьма целеустремлённо направился к моему уху, намереваясь забраться в тёплые недра моей головы. Мне пришлось стиснуть кулаки и зубы, чтобы продолжать лежать без каких-либо действий. В самый последний момент насекомое повернуло от ушной раковины и поползло по волосам на макушку. Когда я осмелела и всё-таки подняла из грязной ямы свою мордашку, с облегчением убедилась, что доктор продолжил свои молитвы и принялся совершать какие-то манипуляции, сидя ко мне спиной.
Я подползла к крайней женщине и, резко прикрыв ей рот и нос ладошкой, шепнула на ухо:
– Тише, если он нас заметит, нам конец. Я освобожу тебя, а ты, когда начнётся драка, развяжи остальных. Поняла?
Женщина пару раз моргнула, сглотнула, а потом закивала. Мужчина справа от неё тоже заметил моё присутствие, но, должна отдать ему должное, виду не подал.
Однако, как только я развязала верёвки на руках женщины, та удивила меня. Вопреки моим указаниям, она резко вскочила и, сломя голову, шатаясь словно пьяная, понеслась к выходу, спасая свою жалкую шкуру, едва при этом держась на ногах.
Естественно, этого не мог не заметить доктор. Он сначала недоуменно посмотрел вслед уносящей ноги трусливой особи, а затем перевел взгляд на меня.
Наши взгляды встретились. И из-под чёрного плаща доктора сверкнул пистолет.
Я не успевала ни отпрыгнуть в сторону, ни, тем более, подскочить к нему, чтобы выбить из рук оружие. Мой безумный и сложный план рухнул из-за фактора, которого я даже не принимала в расчёт. Меня воспитывали так, что нужно было помогать другим людям, нуждающимся в этом. И от них неосознанно ждала того же. Когда это добро и альтруизм превратились в недостатки в этом глупом, не раз перевернутом вверх ногами, мире?
