Добриллион | страница 47
Он зашел в Средиземное море.
Ему велено все время находиться у мамы на виду. На пляже. В воде. Зачем? Может, мама боится, что его похитят?
Мама ушла, а пять минут спустя вернулась в шляпе. Это пляжная шляпа, объяснила она. Для пляжа и променада. Белая, плетеная, воздушная. Дома она никогда не носила шляпы. Франк вспомнил старинную черно-белую картинку из учебника – на ней женщины из бедняков работали в поле без шляп, а богатые женщины в шляпах сидели на веранде и пили чай.
– Красивая? – спросила мама.
– А она дорогая? – спросил Франк в ответ.
Ему хотелось, чтобы она ответила «да», чтобы шляпа оказалась очень дорогой.
– Пятьдесят крон, – ответила она.
– Разве обязательно каждому иметь собственную шляпу? – поинтересовался Франк.
– В смысле?
– Вокруг так много шляп, которыми никто не пользуется. Если бы ты попросила у кого-нибудь поносить, могла бы познакомиться с другими женщинами.
Мама не ответила. Она пошла купаться. Странно было видеть маму в шляпе. У нее как будто спина стала прямее – словно бы шляпа выше мамы, и ей надо вытянуться, чтобы до нее достать.
По утрам Франк с мамой ели на завтрак белый хлеб с сыром или яйцом. Они заметили, что желток в яйце намного бледнее, чем дома.
– Думаю, в Норвегии кур кормят кукурузой, – предположила мама. – Желтые продукты делают желток желтее.
– А если бы кур кормили малиной, желток был бы красный? – спросил Франк.
– Ну нет. Он бывает только более или менее желтый. Вы разве в школе про яйца не проходили?
– Я учусь в пятом классе, – напомнил Франк.
– И?
– Нас учили писáть «яйцо» и варить яйцо. А больше ничему.
Мама покачала головой.
– Неужто вас не учили взбивать яйцо вилкой?
Мама всегда взбивала яйца вилкой, хотя в доме было полно электроприборов.
– Его можно взбить миксером, – ответил Франк.
– А если электричество отключат?
– Не обязательно взбивать яйца именно тогда, когда электричество отключили.
Мама ничего не ответила. Вместо этого она посмотрела на соседний столик. За ним завтракала семья из четырех китайцев. Все четверо – в очках и с короткими черными волосами.
Отец громко чавкал. Мать громко прихлебывала из чашки. Дочь несколько раз рыгнула. А сын бросал хлебные корки под стол, и родители не делали ему замечаний. Закончив есть, они загрохотали стульями по полу и бросили их в беспорядке вокруг стола. На столе осталось десять-двенадцать грязных тарелок и еще больше чашек со стаканами, стоящих как попало, а рядом – пластиковые стаканчики, ножи, ложки и скомканные салфетки. Под столом валялись вилка, несколько орехов, кусок сыра и стаканчик от йогурта.