Но пятнадцатиминутка между таймами не была закончена, более того, я бы сказал, она только началась. Тренеры ещё не сделали всех замен. Пальцы вновь активировали визор перед глазами, нажали на короткий номер быстрого доступа — связь с диспетчером.
— Слушаю, — раздался достаточно бодрый для позднего времени голос.
— Мне нужна оперативная. Она у себя?
Оценивающая пауза
— Нет. По какому она нужна вопросу? Соединить?
— Соединяй, — отсек я первую часть фразы. Девочка-оператор послушно выполнила требуемую команду, не уточняя. Пока я свой, пока внутри подземелий, это не обязательно. Правда, только пока я здесь, а она — мой непосредственный начальник.
«Интересно, на кого они стучат?» — пронеслось в голове. Они абсолютно точно стучат старшим офицерам, в том числе на непосредственное начальство, но не постукивают ли при этом иным силам? Его превосходительству, например? Или ее высочеству?
— Слушаю! — раздался недовольный, как обычно, голос Капитошки.
— Сеньора Ортега, есть разговор, — сразу взял я быка за рога, вложив в голос как можно больше тревоги. — Важный. Нужно встретиться.
— Зачем?
— Надо, — ушел я от ответа.
— Хорошо, подходи к…
— В вашей комнате для сна, через пятнадцать минут, — выпалил я и рассоединился. Ага, вот такой я наглый. А как они хотели? Но это не просто наглость, комната для их сна — единственное место в подземельях, которое, я знал абсолютно точно, по этическим соображениям не просматривается системой внутреннего контроля.
Она вошла минут через десять. Я уже ждал ее внутри, полуразвалившись на софе. При ее появлении подобрался.
— И что ты хотел мне сказать? — недовольно прищурила она глаза. Я демонстративно достал тотем Мамочки и перекрутил голову змеи.
— Это связано с завтрашней казнью.
Капитошка подобралась — сообразила, что у меня в руках.
— Сороки на хвосте принесли информацию, — продолжил я, — что вы не одобряете поступок наших командующих. Потому я рискнул и обратился к вам. С просьбой о помощи.
Она задумчиво кивнула. Такого от меня не ожидала.
— Я понимаю, вы настроены к моей персоне враждебно, но сейчас речь идет не обо мне. Речь идет о жизни людей, которых и вы, и все остальные здесь считаете своими. Я должен вытащить их, спасти, и собираюсь попытаться сделать это. Но без технической поддержки мне не справиться.
Она молчала. Пронзила своими чернющими глазами и молчала. Оценивала. Слишком неожиданно я на нее свалился. Я выдержал паузу и рискнул продолжить:
— Если держите обиду за былое — извините. Но сейчас прошу помочь, несмотря ни на какие прошлые эксцессы.
