Да, моё, и я не отказываюсь. Но относительно неё самой я сегодня понял одну важную вещь, она сделает всё от неё зависящее, чтобы меня не приняли, но бить в спину и подтасовывать факты не станет. Такое не в её духе. Эдакая принципиальная бесстрашная благородная амазонка, не способная на подлость к тем, кого не считает врагом.
Из новостей дня особо стоит выделить её приказ, именно приказ, отданный, когда мы ехали домой (она вновь отвозила меня, но на обычной машине):
— Шимановский, с завтрашнего дня начинаются ускоренные тесты. Будут проходить с девяти утра. На ближайшие две недели о школе забудь — нет времени.
— Но… — Я попытался протестовать, но понял, что не из-за чего. Я куда собрался? Туда. А школа? Или школа, или корпус, это надо решать сразу.
— Или ты передумал? — с иронией поддела она.
— Нет. Я просто подумал, что если вы меня не примете…
— То ты самостоятельно догонишь программу, — мурлыкнула она, чуть прищурившись. — У тебя такие показатели, что…
— «Что»? — я напрягся.
— Очень хорошие показатели. Если б ты был девочкой, я бы пророчила тебе быстрый рост до звания офицера. А так, извини, покойникам и психам оно ни к чему.
Вот стерва! Достала уже. Я про себя выругался.
— Завтра в половине девятого я подъеду к углу вон того дома, — продолжала она, игнорируя моё раздражение. — Не будешь готов — доложу, что передумал.
— Я не передумал! — огрызнулся я.
— Тогда привыкай к порядку. В половине, как штык.
— А почему опять ты? Тоже какая-то проверка? Я что, сам не могу добраться?
Она рассмеялась.
— Нет. Просто тестирование тебя корпусом — штука секретная. Как бы. Не хотелось, чтобы ты лишний раз светился в воротах и показывал всем нашу в тебе заинтересованность. Дворец — гадюшник, сплетни по нему расходятся молниеносно. А дальше выходят за его пределы.
— Кстати, мой рабочий день официально начинается тоже с девяти, — продолжила она. — И мне тебя подбросить не сложно, всё равно по пути. До завтра.
— До завтра.
Ошалевший, я вылез из машины. Люк опустился, и та тронулась в противоположном от моего подъезда направлении.
М-да-а-а-а!..
* * *
Следующий день начался с того, что я чуть не проспал. Сглазила!
Когда, застегивая рубашку на ходу, мчался к машине, часы показывали тридцать четыре минуты. Сеньора ещё была на месте, но уже развернулась, двигатель работал. Люк был открыт, я сиганул в него, и только после этого отдышался.
Её глаза насмехались: «Я же тебе говорила!»
Пусть издевается, виноват. Она подождала, не уехала, а это главное.
