«А ты вот не очень, – отметила я мысленно. – Глаза у тебя, Серёжа, уставшие и голос отчего-то грустный».
– Благодарю, Серёжа.
Взяв мою руку, он медленно, один за другим стал целовать кончики моих пальцев. В гостиной воцарилась гнетущая тишина. Я чувствовала себя мишенью под перекрёстным обстрелом глаз. Сергею, наверное, было ещё хуже. Я улыбнулась.
– Проходи, мы как раз ужинать собираемся. Поужинаешь с нами?
Он улыбнулся.
– Я вижу, ты уже всё решила?
– Не я, Серёжа. Я лишь следую твоим решениям.
– Лида, нам поговорить надо.
– Поговорим, вечер только начался.
– Ты позволишь мне душ в спальне принять? Или ты уже спальню от меня освободила?
– Нет, не освободила. Ты не сообщил, куда твои вещи отправить.
Он усмехнулся.
– Хочу напроситься в постояльцы. Позволишь мне пожить дома какое-то время?
– Конечно! Это и твой дом, Серёжа.
– Благодарю. Через пятнадцать минут я буду.
Я повернулась к домочадцам, поискала глазами Катю – низко опустив головку, она рассматривала свои пальчики. Паша задумчиво изучал фужер в своих руках. Стефан, как всегда, не скрываясь, изучал моё лицо. Изумлённый всего лишь «дружественной» встречей, Василич метался взглядом от одного лица к другому, остановился на моём и, отчего-то испугавшись, метнулся к лицу Павла. Павел усмехнулся и зачем-то подмигнул ему, и Василич совсем растерялся. Женя и Катерина, старательно пряча глаза, накрывали на стол. Безучастными остались только Даша с Анютой, они перешёптывались о своём.
– Катюша, помоги мне, – позвала я.
Катя вздрогнула и подняла на меня испуганный взгляд.
– На стол, детка, накрывать будем.
Стефан приподнялся, когда она проходила мимо, захватил её в кольцо рук и что-то шепнул. Катя дёрнула плечами и уклонилась от его шёпота, Стефан руки уронил.
– Катя, если не справляешься, иди к себе. – Обняв, я повела её в сторону кухни.
– Одной ещё хуже.
– Тогда возьми себя в руки.
– Мама, как ты можешь быть такой спокойной?
– Предлагаешь устроить парад эмоций? Вокруг люди, и эти люди зависят от нас. Если и я впаду в ступор или зальюсь горькими слезами, что будет?
Катя молчала.
– Надо, детка, сохранять достоинство.
Катя поморщилась.
– Мама, не надо! «Зачем?», я понимаю. Я спрашиваю, чем ты держишься, что тебе силу даёт?
Катя снова была готова расплакаться. «До ночи не дотянем», – подумала я и свернула к кабинету.
– Пойдём.
Едва я стукнула в дверь, Макс возник на пороге.
– Мама, уже иду.
– Сынок, папа приехал, переодевается. Вы нас не ждите, без нас ужинать начинайте.
