Правда, пожалуй, Лагнес до сих пор оставалась чуть-чуть не такой. Возможно, она очень рано стала зарабатывать на хлеб, устроившись на работу только затем, чтобы помогать своей развязной матери, которая пару лет назад начала вести не самый потребный образ жизни после того, как их семью бросил второй «отец», оставив после себя целые тонны неразрешённых проблем, полупустой дом и самое главное — сводного братика Джовелина, который рос теперь не по дням, а по часам. Но, несмотря на всё это, девушка, как и раньше, была постоянно охвачена неким внутренним томлением, которое не могли заглушить ни многочисленные учебные часы, проводимые ею в академии магии, ни бесконечные рабочие смены, занимавшие всё её время после учёбы, при том, что она никогда не выпускала это чувство на свободу. Скромно вышагивая по торговому залу в спецодежде, Лагнес не часто общалась в перерывах со своими рабочими подругами, никогда не позволяла себе повышать голос и была послушной до безобразия, если не сказать отрешённой. Однако подобное поведение оставалось для неё нормой, потому как помогало выживать ещё с очень давних пор, не тратя ресурсы своего мыслительного процесса понапрасну. Откровенно говоря, девушке пришлось немало постараться в самом начале своей трудовой карьеры, чтобы совладать с обрушивавшейся на неё в те годы ужасной скукой, мучительно принуждая саму себя к каждодневному спокойствию и безвольности, только лишь потому, что при выполнении этой по-настоящему рутинной работы её требовательному мозгу было совершенно нечем заняться. Но впоследствии, спустя всего пару утомляющих смен Лагнес уже стала намного лучше справляться с новым распорядком своей жизни. А через неделю или месяц она и вовсе перестала замечать часы, дни или времена, протекавшие за стеклоэкраном их запасной пожарной двери… Если бы не те долгие одинокие наблюдения за меняющейся картиной вечера, от которых девушка почему-то до сих пор никак не могла избавиться, когда ей выпадала свободная минутка и она просто так, от нечего делать, почти бессознательно прилипала к прозрачному магостеклу.
Пролетающие в небе птицы, проносящиеся по дорогам кареты и редкие самоходки, загорающийся в окнах жителей магический свет и большой высокий кристаллический магоэкран, приглашающий всех под центральное крыло огромного торгового центра, в котором она работала — эта была не просто картина, составлявшая для Лагнес реальность жизни в последние годы, это была ещё и
