– Золота у хана Чаруша хватает у самого. И он готов добавить к пяти коням еще пять золотых монет! Всего-то за одну гром-палку и патронов… сколько есть!
– Это запрещено, – повторил Эрл.
– Хорошо, пятьдесят монет! Пятьдесят монет, про которые мы никому ничего не скажем! Ты сможешь оставить их себе! Вернешься к безрогим и, с такими деньгами, сам станешь ханом! Шу?
– Я сейчас не совсем в том состоянии, чтобы продолжать диалог… – ответил Макгроу.
Старик почти спал. Он поставил локоть на стол и положил щеку на ладонь, пытаясь удержать равновесие в таком состоянии. Но сон одолевал мужчину. Было видно, что глаза он открывает с заметным усилием.
– Хан Чаруш понимает тебя, землянец. Когда много ешь – кожа на животе натягивается и глаза закрываются. Хан позволит землянцам переночевать в его покоях. Возможно, оценив гостеприимство хана, утром ты изменишь решение.
– Сильно сомневаюсь, – произнес Эрл и свалился на пол.
Подручные хана перетащили спящих исследователей за ширму, где находились несколько топчанов. Скаги перенесли людей очень аккуратно, проявляя максимум заботы и участия. Даже накрыли пледиками. Лишь Татьяна дошла своими ногами, захватив Marlin американца.
Когда черти ушли, девушка пододвинула винтовку к Эрлу. Мужчина спал, заливаясь молодецким храпом. Словно трактор. Удивительно, как остальные спутники могли спать настолько крепко, что этот рокот их совершенно не беспокоил! Исакова тоже улеглась и попыталась уснуть, но, несмотря на трудный день, сон не шел. Да и как тут можно предаться морфею, когда под боком грохочет, будто поезд забрался в кровать и забуксовал, суча колесами!
Странно все это… чтобы все трое так одновременно уснули!
Шатенка пыталась считать овец, но и это не помогало. По другую сторону полога ходили черти. Очень осторожно, стараясь не шуметь. Движение выдавало шуршание одежд и тени, мелькающие в полосах света.
Внезапно в голову искательницы приключений пришла мысль, что она осталась наедине с целой ордой краснокожих. Наедине! Совсем одна! Вспомнила их взгляды там, снаружи шатра. Дикие, голодные. И девушке стало не по себе.
Татьяна толкнула в плечо ближайшего спутника. Им оказался Жан-Жак. Француз никак не отреагировал. Даже его дыхание, спокойное, ровное и глубокое, ничуть не изменилось. Тогда она потормошила Хироши. Тоже с нулевым эффектом.
Девушка подкралась к Папе и потрясла его за руку. Старик пробормотал что-то во сне и снова захрапел.
Вот здесь землянке стало совсем жутко.
