– Нет, – радостно замотал головой Кислый.
–Вот это плохо. Вот за это могут лишить партбилета.
– У меня нету партбилета.
– Нету, – немного озадаченно произнес Гагарин и порывшись в карманах, вытащил небольшую красную книжечку и протянул ее Кислому, – Вот, торжественно вручаю. Теперь у тебя обратной дороги нет, – и он быстро подошел к люку и, обернувшись, радостно крикнул, – Поехали, – и исчез.
–Я не хочу в космос, Гагарин, – закричал Кислый и открыл глаза. Перед ним стоял с испуганным лицом Витя, с бутылкой в руке.
– Ты, чего, кричишь? Это я Витя. Какой я тебе Гагарин?
– Извини. Сон приснился, – тряся головой, с облегчением ответил Кислый, – Как будто меня на ракете этой на Луну Гагарин отправляет.
– Странно, – отвинчивая пробку, произнес Витя, – Вроде и виски не паленые. Это, что-то внутри тебя накопилось. К психиатру бы тебе надо обратиться, – И он, сделав хороший глоток, протянул бутылку Кислому, – А пока вот выпей.
Они, молча, допили бутылку, каждый думая о своем, закусывая апельсинами и поглядывая в отверстие трубы на все еще весящий на небе месяц. А вот за третьей уже пошли вдвоем, и не допив ее, заснули прямо на полу ракеты.
***
Кислый открыл глаза. Над ним, зияло серое отверстие трубы, из которого вниз летели редкие капли дождя, а откуда-то с улицы доносился монотонный, повторяющийся голос, усиленного мегафоном: «Товарищи. Ваша акция не согласована властями. Просьба разойтись»
– Витя, – приподняв голову и оглядевшись, пересохшим горлом просипел Кислый. Но ни Вити, ни его сумки не было. На полу лишь валялась апельсиновая кожура и стояла пластиковая бутылка с водой. Кислый приподнялся и, дотянувшись, взял бутылку и с жадностью начал пить.
«Товарищи. Ваша акция не согласована. Просьба разойтись», – снова раздался голос с улицы. Кислый облегченно выдохнул, поставил бутылку и, пригнувшись к иллюминатору, выглянул на улицу. В переулке, выходящем к скверу, собралась группа людей, держащих над головой самодельный транспарант, «Скверы вместо ракет». А чуть другой стороне, стояла полицейская машина с включенным проблесковым маячком, из которой и раздавался этот, похоже, записанный на магнитофон голос о незаконности акции. Кислый, дотянулся до бутылки и полив из нее себе на голову, протер лицо ладонью и снова выглянул в иллюминатор. В это время, со стороны другого переулка, на площадь перед сквером выехал огромный трейлер, груженный, как понял теперь Кислый, очередной секцией ракеты. Когда он, развернувшись, стал медленно подъезжать к воротам строительной площадке, из толпы протестующих вдруг выбежала девушка, в рваных джинсиках и, подбежав к трейлеру, села перед ним на дорогу. Трейлер, резко затормозил, выпустив клубы сизого дыма, а к въездным воротам бросились люди, стоявшие в переулке и сцепившись руками, встали плотной стеной, перекрывая въезд. Полицейская машина в это время медленно стала ездить кругами по площади, призывая собравшихся разойтись. Но в ответ протестующие стали дружно скандировать, заглушая полицейский мегафон: «Это наш сквер. Это наш сквер». И тогда полицейская машина, крякнув напоследок, развернулась и под радостные крики «Ура!», скрылась в переулке.
