– А тебе не кажется, что он имеет право знать?
– Нет, не кажется. Зачем ему? Пусть живет своей жизнью, я ему не помешаю и не наврежу. Это только мой ребенок.
– Какая же ты дура! – Кипевшие эмоции все-таки выплеснулись наружу. Настя вскочила с места. – Что это за сельские страдания? Тайком рожу, сама воспитаю, его не побеспокою… героиня хренова! Меня сейчас стошнит! Ты знаешь, что такое одной ребенка растить? Я насмотрелась этого – вот так! – она провела рукой по горлу. – У тебя в твоей редакции зарплата какая? А помощь откуда? Ни сбережений, ни сестер, ни братьев, ни родителей, – случись что, кто позаботится о ребенке?
– Все, что могло, со мной уже случилось.
– Ты кажется меня не слышишь. И абсолютно не представляешь, что тебя ждет.
– Ты хочешь, чтобы я убила этого ребенка… его ребенка?
– Да ты шизанулась! – воскликнула Настя и впервые Маша увидела на ее лице настоящую злость. – Видно Вадик тебя не слабо по голове приложил – последние мозги что ли вышибло?
В душе у Марии поднялась жаркая волна обиды и протеста. Она стояла напротив Насти и сама не замечала, как в гневном упрямстве сжимает кулаки.
– Это только мой ребенок! – выкрикнула она. – За все это время ни одного звонка… ни эсэмэски… – она вдруг начала захлебываться рыданиями. – Только мой!
Настя горько усмехнулась, глядя как Маша дрожит всем телом, зажав ладонями рот.
– Посмотри же, во что ты превратилась. Это не любовь, и не забота о твоем Илюше. Это малодушие. Оправдывай своего корейца какими угодно словами, обманывай саму себя – ты продолжаешь плыть по течению, и оно тебя затягивает все глубже. Мало тебе было этой ослепляющей, ненормальной любви к человеку, которого знала неделю, теперь ты еще добровольно отказываешься разделить с ним бремя ее последствий. Знаешь, что? Того, кто постоянно отходит в сторону, очень быстро сбрасывают со счетов.
Маша отвернулась к окну, закрыв лицо руками. Настя не сказала больше не слова, взяла свою сумку и хлопнула входной дверью.
***
Для Маши начался хлопотный период хождения по врачебным кабинетам. В ее районе располагалась не самая лучшая женская консультация – старое неказистое здание, узкие коридоры, вечные очереди, в которых приходилось просиживать часами, невольно слушая разговоры про болячки, роды, грудных детей – все это угнетало и высасывало силы. Именно сейчас, оказавшись один на один с целым ворохом проблем, Маша, возможно впервые с ранней юности, остро ощутила отсутствие матери. У нее возникало множество вопросов, которые, как оказалось, не с кем обсудить. Ее многочисленные страхи сложно было развеять, штудируя профильные форумы. Чаще от вычитанных там историй, смакующих подробности, эти страхи только разрастались. Пугала сама мысль о предстоящем событии. Потоки информации из Интернета создавали впечатление, что жизнь отныне разделилась «до» и «после», и как бы не уверяли некоторые блогерши, что, став мамами большой семьи, они ведут по-прежнему активную социальную жизнь, Маша не верила, что у нее получится не потерять опору в этом вихре перемен.
