В дом я вошла в начале первого, и на меня сразу же налетел Нейтон.
– Ты понимаешь, как я переживал? – начал он на японском, что означало, мы не одни.
Я была уставшая и вспотевшая от бега. Уверена, от меня жутко пахло. Брат оглядел меня, слегка скривившись. Очень по-джентельменски…
– Сначала душ, – сказала я по-английски и, проходя мимо, похлопала его по плечу.
Касаться его стало менее болезненно, чем кого-либо ещё, и я собиралась этим пользоваться. Я несколько раз засыпала на его руках под действием снотворного, и это дало свой эффект. Поскольку гаптофобия шла от моего восприятия людей, я подумала, что если я смогу привыкнуть к Нейту, то меня перестанет пронизывать боль, хотя с Джуд это не сильно сработало.
Я не могла не пройти мимо арки, ведущей в гостиную, в которой сидели парни – друзья Нейтона. Заметив меня, каждый из них, начал здороваться и махать, мне оставалось лишь сдержанно улыбнуться и ответить тем же.
Я зашла к себе в комнату и закрыла за собой дверь. По пути в ванную я скинула с себя свитшот, лосины, носки и нижнее белье в кучу, чтобы потом постирать. Насколько я помнила Элеанор стирала наши грязные вещи ежедневно, если они были, конечно.
Прохладный душ навёл порядок в моей голове и смыл усталость. Мне стало намного легче. Я вылезла и обернула тело махровым полотенцем. Зеркало немного запотело, но я провела по нему рукой, смотря на свое отражение. Невысокая девушка. Длинные русые волосы. Карие глаза. Бледная кожа. Хорошая фигура. Но всю картину портит множество синяков, которыми покрыто все тело. Они были разных цветов: начиная от желтых, которых было еле видно, заканчивая темно-фиолетовыми, которые на бледной коже выглядели черными.
– Ньюман! – вскрикнула я, заметив парня на своей кровати, когда выходила, – Твою мать! – выругалась по-испански, словив блеск в глазах парня.
Он сидел, скрестив ноги, держа в руках мою чёрную гитару, а рядом с ним лежал кейс. Только что достал её.
– Ты выругалась? – его губы расплылись в довольной улыбке, будто бы он понял, смысл сказанного, – Ангелочку не пристало ругаться, но мне нравится.
От этого прозвища становится не по себе. По коже пробегает табун мурашек, от которых я вздрагиваю. Оно напоминает мне о том телефонном разговоре. Я ёжусь от воспоминаний, но мое внимание возвращается к незваному гостю, что с интересом разглядывал меня.
– Что ты здесь делаешь? – бурчу я, шествуя в свою гардеробную, под пристальным взглядом парня.
