Джим догнал его.
– Ты в порядке, Грег? Что с тобой?
Боцман опустил голову и вдруг хрипло запел.
Коль в гости ты ко мне пришёл,
Садись со мной скорей за стол.
Но яства прежде чем вкусить,
Лишь об одном хочу спросить.
Реши, иначе быть беде:
Ты у плиты иль на плите.
Он поднял голову и закончил:
Реши сейчас и навсегда:
Повар ты? Или еда?
– Что за бред ты несёшь?! – воскликнул Джеймс. – Ты рехнулся совсем!
– Оставь меня! – рыкнул Боцман, глянув исподлобья. – Уйди!
Грег побрёл дальше, продолжая негромко напевать. Джим проводил его недоумённым взглядом и решил оставить несчастного в покое. Наверняка, к обеду ему полегчает и он сам заявится с предложением партии в покер. Джеймс направился в кают-компанию. Там было немноголюдно. Бармен уныло протирал стаканы, худосочный денди за барной стойкой читал газету. Джим заказал овсянку и, против обыкновения, забрался в самый укромный угол. Настроение было прескверным; Джим уселся нога на ногу и уставился в потолок. Он боится. Чертовски боится, и самое ужасное, что он никак не может понять – чего именно. Это был какой-то непонятный, неподдающийся объяснению страх, голодной кошкой царапающий изнутри. Джим крепко зажмурился. Как было бы прекрасно, если бы сейчас – сию секунду – он открыл бы глаза и оказался в комнате рядом с Элис и Фрэнки. Больше всего на свете он хотел сейчас обнять своих родных, забыть об этом плавании как о страшном сне.
«Феррис» вдруг резко дёрнулся и застопорил ход. Джеймс едва не упал со стула, таким резким и неожиданным был удар. С палубы послышались чьи-то крики. Что происходит?! Джим поторопился на палубу. На корме у бортов уже собирались люди, они испуганно переглядывались и показывали на что-то в воде. Джим присоединился к зевакам. За бортом у самой кормы он увидел на поверхности большое бурое пятно, вытянутое по кильватерному следу «Ферриса». Повсюду вдоль борта и чуть дальше, покачиваясь на волнах, плавали какие-то ошмётки. Джеймс обомлел. Это были куски мяса и клочья одежды. Их уже начали склёвывать рыбы. «Какой-то пьянчужка выпал за борт!» – пробормотал стоявший слева от Джима. «Боже мой, его затянуло под днище и размололо винтами!» – причитал позади высокий женский голос.
– Мистер Джеймс! – окликнули его. Джим обернулся. Перед ним стоял капитан. – Это ты, приятель? Слушай, матросы сказали мне, что ты был последним, кто разговаривал с этим бедолагой. – Капитан хмуро глянул за борт. – Он говорил что-нибудь?
– Грегори?! – воскликнул Джим. Ужас сковал каждую мышцу, мешал говорить. Во рту пересохло. – Чёрт! Нет, он ничего не говорил…По крайней мере, ничего о том, что хочет отправиться на тот Свет. – Джим судорожно сглотнул, припоминая недавний разговор. – Он выглядел неважно и пел какой-то вздор. Я решил, что это с похмелья. Но я и представить не мог…
