Это был один из любимых образов Нахарии, как она сама признавалась. Она говорила, что почерпнула его в одной из книг. Хотя, что такое «книга» я тогда так и не уловил.
– Кецаль, мой милый, тебе стоит одеться, – нежно проворковала Нахария глубоким, шершавым голосом, от которого хотело выброситься из окна. – И передай своей белокожей, чтобы тоже оделась. Она меня смущает.
– Для богини ты слишком привередлива, – я сам накинул на Лири плотный халат из побегов когори. Она вышла из комнаты, бросив на меня, одевающегося, холодный взгляд.
– Рада, что ты ещё помнишь, кто я такая, – Нахария грациозно спрыгнула в комнату, и сразу стало ощутимо светлее. Даже глаза заболели. Я позавидовал Лири, которая не могла видеть амосикайю и её способностей.
– Нахария, я бесконечно преклоняюсь перед твоей силой и да будут твои дни долгими, а улов обильным, но какого горгаля ты припёрлась?
Амосикайя закатила свои большие глаза, а после тяжко вздохнула.
– Если пришла, значит, на то была причина, глупый ты человечишко. Тебя вызывают.
– Кто? И куда?
– Все и никто. Судьба, рок, предназначение. Называй, как хочешь, Кецаль, – богиня оскалила чёрные губы и явила мне ряды длинных тонких клыков.
– Твои ответы не прибавили ясности.
– Ты должен продвинуть сюжет, Кецаль, – Нахария ударила себя лапой по лицу.
– Какой ещё сюжет? – вот тут я удивился.
– Одной славной истории, которая началась ещё задолго до тебя, и которая закончится намного позже того, как твои кости истлеют от старости. Но ты должен повернуть историю в нужном направлении. Чтобы она завершилась так, как было задумано.
За что я не любил богов, так это за это, что когда они говорят «ты должен», ты действительно оказывается должен. Отвратительно.
– А можно подробности?
– Тебе ни к чему, милый, и я итак сказала уже больше, чем следует… Вдобавок у нас вышло время.
Послышался стук в дверь. Не слишком громкий, но всё же его нельзя было спутать с проделками разбушевавшегося ветра. Лири пошла вниз открывать неожиданному гостю.
Я сел на край ложа, которое ещё не успело потерять тепло наших с Лири тел. Амосикайя безмолвно застыла рядом, бросая на меня лукавые взгляды.
В комнату вошёл кохор. На его плечах висела ободранная дерюга из чешуи роговой рыбы. Пальцы были украшены кольцами из железа, которое можно было добыть только в Малой пустыне. Длинные косы правителя города были туго сплетены в одну тугую ветвь, сплошь увитую прозрачными монетами. На поясе у кохора бренчали глиняные медальоны, расписанные традиционными мантрами на каждый случай жизни.
