Не пущу | страница 14




Две кружечки пива на двоих завершили ту беседу.

Поэтому, не долго думая, Андрон, прихватив с собой три капкана на бобров, спокойно пошел к бетонному забору, увидел засыпанный листьями старый лаз, много раз проверенный и выручавший работяг, сделавших какую- нибудь безделушку либо для гаража, либо для машины, или приносящие на работу  узлы для ремонта, то швейной машины, то пылесоса, то детальку ломаную, чтобы выточить новую для старенького автомобиля.

Капканы были установлены так, чтобы лазутчики, попав в них руками, тут же смогли убраться обратно. Привязывать их тросом к стволам деревьев Андрон не стал. Не гуманно. А так и руку не сломают и не освободят ее, пока до машины не доберутся. В любом случае, ползти дальше на завод и искать его Андрона на территории уже не будут. Он растянул тонкую сигнальную проволоку в трех местах и спокойно отправился к себе, в проходную.

Ночью его разбудил мигающие по периметру завода сигнальные фонари, вой сирены. Андрон довольный улыбнулся, увидев, как вдалеке на дороге, уезжала машина.

Утром, придя на место, он увидел, что из трех капканов остался один.

Оставлю ка его еще на одну ночку.

– На всякий случай. – решил довольный Андрон.

– Андрон! – батюшка Владимир стоял перед проходной с разведенными в стороны руками. – Андрон, это я!

– Вижу. – недружелюбно прокричал Андрон в ответ. – Чего пришел?

– Поговорить с тобой.

– Ты что, с ними? – Андрон указал на кучку братков в форме ЧОП, стоящих у дороги.

– Нет. Я поговорить пришел.

– О чем, батюшка? мы с тобой обо всем поговорили. Нет справедливости на свете. А нуворишам местным я завод не отдам. Так им и скажи.

– Андрон, отступись. Нехорошо это, порядок нарушать.

– Порядок? О каком порядке ты говоришь? Завод он народное добро. Он работать может. Продукция выпускать. Здесь сотня рабочих мест. Это зарплата, это жизнь. А эти обанкротили его нарочно. Карманы себе только набить. Нет, батюшка, я к Президенту обращусь. Нельзя народное состояние на металлолом сдавать.

Красный сигнал, выпущенная Андроном из ракетницы, взлетел дугой над воротами и прошипев плюхнулся в лужу далеко за дорогой.

Батюшка Владимир развел руками. И махнув на предложение начальника ЧОПа присоединиться к ним, твердой и сердитой поступью, пошел к себе в деревню.

На службу. Ветер, словно пытаясь остановить его, широко веял его рясу.


Все перемешалось в душе Андрона в этот момент. Заключительный и может главный момент в его жизни. Особую значимость этому моменту придавали мигающие сине-красными вспышками двух милицейских автомобилей, перекрывшими дорогу у поворота к заводской проходной.