Казбек заливался лаем до хрипоты.
– Петров, – скомандовал капитан, – попридежи Казбека. – Поговорим пока.
Из палатки, весело смеясь, выскочил Кащей.
– А и ты петушок здесь. Хорошо. Поти все в сборе.
– Хорошо, хорошо. – изгибаясь и размахивая перед собой ножом приближался зек к капитану. – хорошо, наконец – то горлышко твое поласкаю.
Капитан направил на него пистолет.
– Стоять Спицын, на месте стоять. Стреляю.
Кащей замер.
– Ну что капитан? Жить хочешь?
– А ты?
– Я? Я хочу. На свободе хочу. Три дня на свободе уже, капитан. Не понять тебе нашу душу.
– А есть у тебя душа – то?
– Капитан, ты песни мои слышал?
-Так это ж не душа, Косой. Это совесть твоя стонет.
Очнувшиеся Витек и Славик уже сидели за спиной застывшего в злобном броске на капитана Кащее.
– Товарищ, капитан, он у меня на мушке. Что делать?
– Подожди, Петров, тут мальцы, да Иванов наш связанный. Команды жди.
Картина не для слабонервных.
Сидящие на песке за спиной Кащея избитые Витек и Славик, напрягшиеся и готовые по сигналу капитана броситься на Кащея, капитан, прицелившийся пистолетом ему в грудь. Косой, держащий на мушке капитана. Петров, прицелившийся в Косого. И привязанный в лодке, заливающийся лаем на весь лес Казбек.
– Капитан, давай договоримся.
– Давай.
– Ты отпускаешь нас. И мы с тобой не виделись.
– И что?
– А тебе и двум солдатикам твоим по десять кусков зеленых отвалят. Бабу свою порадуешь. Шубу купишь. А хочешь, машину тебе подарим. У тебя ж ни шубы, ни машины.
– Так зачем они мне? Я на службе.
– А потом. Выслужишь срок. Кому ты нужен? Бросит тебя твое государство. Сдохнешь с голода.
– Потом – это потом. А ты клади – ка лучше автомат. И добровольно. Добровольно все. А то твоя богатая пенсия и общаг твой тебе не нужны будет. У меня Петров потомственный охотник. Он тебе шкурки не попортит. Думай, Косой, считаю до пяти. И петушку своему скажи, чтобы не рыпался тут, не хорохорился.
– Капитан, петушка забирай с Башкой. Меня одного отпусти.
– Ты, что, Косой, – заверещал Кащей, – сука, зарежу.
Автомат Косого странно прыгнул вверх, раздалась автоматная очередь и он, пытаясь оглянуться и хватаясь за ствол сосны медленно с перекошенным лицом сполз вниз.
Из-сосны с огромной дубиной в руках вышел Колька.
В этот же момент Витек схватил ноги Кащея, а озлобленный и негодующий Славки со всей силой, торпедой врезался ему в спину да так, что голова зека откинулась и его черная промасленная от пота и грязи давно немытая с длинным козырьком феска упала в самый центр костра и сразу задымилась. Ударившись щекой о бревно с крученными за спину руками Кащей, причитал:
