– Каждый раз, когда мы встречаемся, мистер Барни, у меня возникает желание поделиться с Вами всем, что я знаю, но только теперь, пройдя через невероятные события, Вы сможете понять то, что я Вам сейчас скажу. Когда-то Вы спросили меня, чем я помог им? "Столько жертв… " Да, некоторым пациентам, попавшим к нам в реанимационное отделение, я вводил смертельную дозу лекарств, потому что они были неизлечимо больны. Кому хочется быть калекой? Инвалид не столько отягощает жизнь близких, сколько сам страдает от безысходности положения. Душераздирающие мучения вряд ли кому-то нужны. Согласны?
– Вы решали за них, – негромко ответил я.
– Да, я выбирал тех, кто мне был по-человечески симпатичен. Их грехи, их болезни, как эстафетную палочку, мне пришлось взять себе.
– Грехи? – я не мог не переспросить врача-убийцу.
– Именно так открывается дверь. Во все века погибшие от чьих-либо рук автоматически срывают "Джекпот", таким образом, очищаясь и, попадая в вечную жизнь. Навсегда, друг мой. Именно для этого я Вас и подставил под дуло тюремного охранника, извините.
Пытаясь осознать услышанное, мой мозг не успевал быстро складывать воедино картинку реальности, в которой я оказался. Нильс понимал это и методично разъяснял дальше.
– Да, он обоих нас пристрелил, но…
– Нет-нет, постойте! – перебил его я, внимательно ощупывая себя самого и ещё раз осматривая декорации больничной палаты. – Допустим, что меня спасли врачи, как Вы и обещали, но Вам же пуля попала в шею, Вы погибли на моих глазах, а сейчас Вы совершенно целый?!
– Вот мы и подошли к самому главному, – почти шёпотом произнёс Нильс, подняв указательный палец вверх. – Помимо той жизни есть другая – другой мир. Мы, мистер Барни, находимся в нём.
– Я ничего не соображу, признаюсь Вам.
– Иногда в своих снах мы попадали сюда, – Нильс развёл руки в стороны ладонями вверх, как бы приглашая меня войти в этот самый мир. – Он существует. Мы здесь, друг мой. Это и есть воскрешение, о котором из века в век твердят служители церкви, сами того не зная и не испытывая. Здесь находятся воскрешённые мной.
Этого не может быть, но я произнёс вслух: "Это загробный мир?.. "
IX
– Да, – ответил Нильс, подойдя к единственному окну, и полностью открыл штору.
В палате стало светло, словно, за окном был полдень. Ослепительно солнечный день обескуражил меня.
– Сегодня здесь морозно и периодически идёт снег, – доктор снова посмотрел в окно. – Чудесный день! Классика. Какая красота. Вы можете встать с кровати и убедиться в этом сами, не бойтесь. Вы уже абсолютно здоровы.
