– Привет, как дела?
– Всё по плану. Смертная казнь, – вяло сказал Защитник, загораживаясь от света.
– Отлично! – мужчина потянул на себя один из ящичков верстака и вынул оттуда пачку денег. – Держи. Наши все от тебя в восторге! Ты так это всё устраиваешь… тонко, душевно… как будто тебе и вправду есть до всего этого дело! Мастер!
Мужчина открутил крышку пластмассовой бутылки и принялся пить. Карл Фридрихович рассеянно кивнул.
– Ты когда уезжаешь? – спросил мужчина, утолив жажду.
– Не знаю… Денег ещё недостаточно собрал, – неуверенно проговорил Защитник.
– Отлично! У нас для тебя ещё одно дело есть. Случай, конечно, сложный. И даже очень… Может быть, даже такого сложного ещё ни разу и не было, – мужчина почесал кончик носа. – Парень из наших. Революционер. Сам понимаешь, что они теперь там с ним сделают! В общем, мы ещё подумаем, как грамотнее выстроить защиту. На следующей неделе загляни, я тебе инструкции передам.
– Да, заеду. Ну… пока…
– Удачи!
Защитник вышел из гаража, плотно прикрыв за собой воротину, ловко запрыгнул на свой велосипед и, энергично крутя педали, покатил прочь, рассекая дорожную пыль. Выезжая на главную дорогу, он был так подавлен самоуничижительными процессами, развернувшимися в собственной голове, что не заметил катящуюся мимо гужевую повозку, на которой сидел, обречённо склонив голову, Общественный обвинитель.
Впрочем, Общественный обвинитель также не заметил Защитника, его переполняли тягостные думы, а потому он сопел и пытался найти просвет в жутком омуте, куда невзначай угодил… «Я… Я! Не просто кто-то там… А я сам! Константин Ипатьевич Ковров! Как это возможно?! Я, читающий Конституцию наравне с Библией ежедневно и подолгу! Как я мог так низко пасть?! Подлый, подлый, подлый Защитник! Сопляк! Выскочка! Да будь он проклят!»
– Тпру! – сказал возничий.
Гужевая повозка остановилась, Общественный обвинитель сполз на пыльную дорогу, расплатился и, виновато озираясь, вошёл в пятиэтажное здание Министерства. Охранник, обвешанный деревянной дубинкой, ржавым перочинным ножичком, сломанным электрошокером, музейным арбалетом, револьвером без спускового крючка и автоматом с одним патроном, остановил Константина Ипатьевича и тщательно обыскал. Не найдя ничего подозрительного в карманах и портфеле посетителя, охранник хрипло спросил:
– Куда?
– Я по записи… точнее… я должен быть записан… Там, у вас, – Обвинитель махнул непослушной рукой в сторону гигантской «Книги посещений». – Меня вызывали… Министр… Дудкин! Сегодня. Я… Ковров Константин Ипатьевич.
