Женщина устало покачала головой и прикрыла глаза.
– А о чём же мне тогда с вами говорить? Вообще-то осуждённые всегда про свою последнюю трапезу мне здесь рассказывают. Это так принято. Да… А что? И им приятно, и мне интересно. А я, знаете, сначала подумал было, что вы как та женщина… Вы её, конечно, не знаете. А, может, и знаете… Только я её имени не помню. Это давно было. Очень давно. Тогда даже и амнистии все наоборот отменялись. А сейчас вон как… Амнистий снова много. Хорошо, что и говорить. А раньше-е-е… Чуть что не так… Считай, труп. И вот тогда у меня отец ещё жив был, а он тоже распорядителем на казнях работал. Как и я! – низкорослый Служащий широко улыбнулся. – И вот казнили они королеву одну. Не настоящую… Не-е-ет… Так. Наречённую. После конкурса. Королеву красоты. И что вы думаете, она сделала? Она от спецменю напрочь отказалась, представляете? Сказала, что все блюда вредные и очень калорийные, и это непременно скажется на её фигуре и даже может привести к высыпаниям на лице, – Служащий засмеялся негромким икающим смехом.
В зал Наказаний вошли Общественный обвинитель и Защитник. Оба внимательно посмотрели на присутствующих и кивнули в знак приветствия. Карл Фридрихович сел за приготовленный специально для него стол, недалеко от Осуждённой. Константин Ипатьевич принялся вальяжно прогуливаться по залу Наказаний. Неожиданно Анастасия Поликарповна подалась вперёд и зашлась в долгом приступе кашля. Защитник вышел из зала и вернулся со стаканом воды. Осуждённая взяла чуть трясущимися руками стакан, сделала несколько отрывистых глотков и снова закашлялась. В зал Наказаний вошёл опрятно одетый Секретарь с маленькой рыжей бородкой:
– Доброе утро. Судья сказал, что через пять минут можем начинать.
Анастасия Поликарповна перестала кашлять, допила воду. Защитник забрал у неё стакан. В зал стали медленно сходиться люди. Они рассаживались на скамьях и стульях и, устроившись, с любопытством изучали Осуждённую. Многим не хватало мест, они громоздились на подоконниках, вставали вдоль стен. В коридорах послышался шум, кто-то выглянул в дверь:
– Журналисты приехали.
Заспанные журналисты почти вбежали в маленький зал. Засуетились, в поисках свободных пространств, зашуршали блокнотами, загромыхали техникой. Старые, обшарпанные, с оторванными сегментами, замотанные скотчем видеокамеры, фотоаппараты, диктофоны замелькали в журналистских руках. Спустя пару минут в дверях появился Судья, важно прошёл к приготовленному специально для него стулу, сел, достал из внутреннего кармана пиджака сложенный лист бумаги и помахал им в воздухе:
