Несколько раз за ночь я просыпался от сильного голода, и каждый раз хватало небольшой дозы пищи, чтобы жажда крови отступила. Интервал между пробуждениями был примерно по два часа. Собственно, такой график сна и стал причиной того, что я снова провел в кровати около двенадцати часов, прежде чем хоть как-то выспаться.
Первым делом я решил проверить, как там тело соседки, лежащее под окнами дома. Ее обгладывали несколько зараженных, поведение которых больше напоминало зомби из фильмов ужасов. Личность будто покинула их разум и теперь они ходячая груда мяса, поедающая плоть других людей. Мое настроение сильно ухудшилось, когда в голову забралась мысль о том, что в скором времени я и сам могу стать подобным. Вдруг безумие, это финальная стадия заражения, которая мне вот-вот предстоит. Я старался гнать такие мысли как можно дальше, все равно изменить это не в моих силах. Благо, небольшой кусок мяса, откушенный с филейной части тела жены, немного поднял мне настроение. Я вспомнил о том, что сегодня хотел попробовать пожарить немного человечины и проверить, как мой организм ее воспримет.
Срезав с тела супруги грамм сто мяса, я прожарил его по тому же принципу, как делал это со свининой. Внешне выглядело очень аппетитно. Только вот стоило попробовать плоды своего кулинарного труда, как меня чуть не стошнило. На вкус оно было, как и все прочие продукты. Видимо придется питаться только сырой человечиной. И да, крови должно быть побольше. Она своего рода и соус, и напиток одновременно.
Очень скоро, меня снова начало клонить в сон. Судя по всему, сбитый режим дня будет напоминать о себе постоянно. Я решил продержаться до вечера, не поддаваясь на зов организма. Иначе, как мне кажется, я мог превратиться в кота, жизненный цикл которого заключается в еде и сне, с небольшим промежутком бодрствования между двумя этими занятиями.
Я выбраться наружу, прогуляться так сказать по свежему воздуху. Вдруг поможет бороться с сонливостью. Перед отходом я, как и положено, откусил еще немного от супруги, что давало мне минимум часа полтора спокойной прогулки без голода, находясь в своем уме.
Спускаясь вниз, я обратил внимание, что подъезд нашего дома был полностью безлюдным. Царила гробовая тишина. На улице картина отличалось не сильно. Во дворе, где раньше кипела жизнь в любую пору года, сейчас не было ни души. Я обернулся посмотреть на окна дома, не наблюдает ли кто за происходящим. Людей я в них не увидел, но непривычно было видеть, как большинство из окон были наглухо завешены шторами. Впрочем, люди на данный момент были мне не особо интересны.
