У озера было очень тихо. Снова пошел снег, и я повернулась к деревьям, чтобы смотреть, как они из черных превращались в белые. Сзади раздались шаги. Сердце стало биться сильнее, должно быть, от кофе, не зря все-таки в клинике его нельзя много пить. Было так холодно. Кто-то ласково положил руку мне на пустое плечо, я думала, это санитар нашел меня, и обрадовалась, мне было очень холодно, я уже хотела вернуться. Я повернулась, чтобы поблагодарить, но это был не санитар, это был мерзкий, гадкий монстр, тот самый, после которого я очнулась в клинике. Я закричала. Я кричала и кричала, пока монстр не убежал обратно в воду, я кричала, чтобы кто-нибудь пришел и спас меня – как в прошлый раз, но никто не приходил. Поэтому я побежала.
Было так холодно, так тяжело, но я держалась. Я залетела в клинику через ворота, через основной вход, мне было все равно, кто увидит, я хотела, чтобы кто-нибудь увидел, но никого не было. Я помчалась к главврачу, она всегда была на месте, с улицы я видела свет в ее кабинете. Я подбежала к двери, отдышалась, сняла куртку, поправила ночнушку, потерла о лодыжки грязные стопы – вряд ли главврач не заметит, в каком я была состоянии, но все равно нужно было стараться выглядеть не слишком ужасно. Я собралась постучать, но услышала голоса. Говорила главврач и еще кто-то, знакомым голосом, который не получалось сразу узнать. Я приоткрыла дверь, заглянула. Главврач и кто-то сидели во втором кабинете, который назывался ее личным. Я зашла в приемный, подобралась поближе к личному, заглянула туда. А, это Ксения. Что-то было насчет нее, она, кажется, пропала? Или уехала? Никогда не надо верить сплетням, потому что вот она, Ксения, сидела в кабинете и разговаривала с главврачом. Она была бледная, но какими еще быть, когда серая весна в этом году сменилась дождливым летом, а за ним сразу начался этот октябрь? Или уже был ноябрь? Я прислушалась.
Ксения печально и сердито говорила:
– Но я же решилась! Я твердо, точно решила, что меня это полностью устроит. Пускай он любит, обожает меня, пускай у меня к нему нет никаких чувств – так ведь намного удобнее. И я решила, что это мне подходит, что я буду прекрасно себя чувствовать, если буду той, кого любят, и не буду любить сама.
– И что же? – ласково спросила главврач, взяла Ксению за руки и поцеловала сначала одну ладонь, а потом другую.
– Очевидно, оно не сработало, – раздраженно ответила Ксения и расплакалась.
Мне было неловко смотреть, поэтому я тихонько вышла из кабинета и пошла в свою палату. У двери меня ждала Анна.
