Рука Штейна непроизвольно потянулась к Святому Гавриилу, но, пораскинув мозгами, детектив решил, что хвататься за пистолет бессмысленно. Нападавший слишком близко и заколет одного из них быстрее, чем второй пристрелит его. Манкурту все нипочем, но Штейн не хотел подвергать опасности Баррета. Детектив подал молодому грехоборцу знак, чтобы тот не дергался.
Покончив с бесами, стрелок неторопливо приблизился к ним. Баррет вцепился в край платформы, судорожно поглядывая то вверх, то вниз. Выбор был непростым. Предыдущий уровень они миновали довольно давно, а до следующего предстояло выиграть немного времени. Стрелок отер желчь с клинка гладия о край собственного плаща и убрал меч в ножны.
– Негоже трястись от ужаса, человече. Мой гнев не лежит супротив рабов божьих.
Штейн осторожно поднялся на ноги и помог встать Баррету.
– Нил, это ты? – спросил детектив.
Стрелок промолчал. Ответа и не требовалось.
– Зачем ты убиваешь, Гордон?
– Мой хадж в сердце тьмы еще не окончен.
– Война давно позади.
– Нет. Мы так и не заслужили искупления. Разве похож тот ад, в который обратились наши жизни, на райские кущи?
– Возможно, чтобы заслужить искупление, следовало бы для начала покаяться.
– Мне каяться не в чем. Всю жизнь делал что должно.
Штейн вздохнул:
– В этом-то и проблема. Мы все делали, что нам приказывали, не задумываясь и не рассуждая. Просто веря.
Стрелок отмахнулся:
– Вы – черви в сырой земле. Прочь с пути истинного праведника, пока я вас не растоптал.
Штейна с Барретом не стоило просить дважды. Они соскочили на ближайшей остановке, но детектив еще долго смотрел вслед поднимающейся на верхние уровни Адского Котла платформе лифта. Одинокая фигура последнего солдата святого воинства все так же пристально и неотрывно вглядывалась в бездну.
Пока грехоборцы преследовали Гордона, Штейн почувствовал возвращение Сефирота. Крест призыва нагрелся, и ангел-хранитель возник на его плече.
– Задание выполнено, феофил.
– И?
– Наш юный друг отправил весточку отцу – преподобному Конраду Баррету, архиепископу Синода. Тот, ознакомившись с письмом, отослал два сообщения. Я умудрился проследить за обоими, потому то это и заняло так много времени. Одно предназначалось неизвестному миссионеру в Адском Котле, завербовавшему манкурта Гордона. Второе капитану Ломбарде.
Штейн спросил Баррета:
– О чем настучал папаше, парень?
В глазах офицера поселилась грусть:
– Поведал о том, как идет расследование, и о том, что мы напали на след убийцы. Я просил его помолиться за наши грешные души.
