– Продрог на морозе-то! Ну будь здоров, пан сотник!
Он выпил и взял со стола кусок хлеба. Понюхал и снова положил на тарелку.
– Ты, пан посланец, не шути. Одно дело соседняя деревня, а иное дело Луцк. Отсюда мне до сотни рукой подать. А до Луцка? Сам подумай!
– Тогда вам, пан сотник, нужно что-то придумать. Дело отлагательств не терпит. Вас в Луцке будет ждать важный человек.
– Кто?
– Это вы узнаете на месте. А ныне придумайте, что сказать вашей коханке, насчет того, кто я такой…
***
Черноморцу пришлось выдумать повод для отлучки. Он сказал своему референту пропаганды:
– У нас мало людей, – сказал Басюк.
– Вербовка вояк ведется, друже сотенный.
– Вяло она у тебя ведется. Сколько человек ты обещал в прошлом месяце? Не меньше двадцати. А где они?
– Работа ведется.
– Я сам должен заняться вербовкой.
– Вы, друже сотенный?
– А что мне остается? Надобно мне попасть в Луцк для вербовки новых вояк в состав «Холодного яра».
– В Луцк? – удивился референт.
– А чего тебе так удивительно? Именно в Луцк. Там у меня и дружки есть. Помогут в случае чего. Сотню оставлю на поручика. Он вояка бравый – справится…
***
Луцк.
Конспиративная квартира.
Контрразведка.
Февраль, 1944 год.
В картотеке Нольмана «Черноморец» значился как Микола Гнатович Басюк.
Встретились они на новой конспиративной квартире, адрес которой не был известен даже местным сотрудникам СМЕРШа. Впрочем, так думал только сам Нольман, и так должно было быть, но начальник СМЕРШ майор Кравцов знал про эту квартиру.
Басюк ждал встречи с кем угодно, но только не с Нольманом.
– Я удивлен, товарищ Нольман. Вы здесь? Я не могу поверить.
– Обстоятельства, товарищ Басюк. Нами руководят именно они.
– И что заставило вас прибыть сюда? Вы знаете, что скрыть этот факт вам вряд ли удастся.
– Сейчас меня волнует иной факт, товарищ Басюк. Отчего числящийся в покойниках Ларов все еще на этом свете?
– Лавров?
– Вы знаете его как Коваля из сотни «Перша варта».
– Коваленко-Коваль?
– Именно. И мне приходит сообщение, что бывший лейтенант НКГБ Лавров, он же Коваль, вдруг объявился в Луцке. А вы лично гарантировали, что вопрос с ним решен в декабре 1943 года.
– Так и было, товарищ Нольман. Я лично был уверен, что шеренгового Коваля больше нет в этом мире.
– И это вы передали в центр такое сообщение.
Черноморец ответил:
– Он пропал в декабре 1943 года в лесу вместе с хлопцами из краевой СБ. Его и Музыку больше никто не видел. И любой сделал бы вывод, что они мертвы.
– Лавров перебил ваших парней из СБ, и вместе с Еленой Музыкой сбежал. По новым документам добрался до Луцка и отсиделся там. И если бы не майор Кравцов, который знал Лаврова лично, мы и сейчас не знали бы, что он жив.
