Собираясь сесть в поезд на станции «Лубянка», он вдруг заметил впереди, чуть вправо от себя, то самое жёлтое пальто. О, он узнал бы его из тысячи! Юноша заволновался, что опять упустит свою прекрасную незнакомку, и решительно бросился следом за нею, расталкивая народ. Догнав девушку уже на платформе, он коснулся её плеча.
– Девушка, здравствуйте! У меня к вам важное дело!
– Какое-такое дело? – дёрнулась та. – Вы что себе позволяете?!
– У меня ваша птица, – широко улыбаясь, сообщил Лёня. – Вы забыли её тогда, на «Красносельской».
– Какая ещё птица? – воскликнула незнакомка. – Отстаньте вы от меня!
Но по тому, как она покраснела и отвела глаза, ясно было, что она прекрасно поняла, о какой птице идёт речь.
А на Леонида вдруг накатила холодная злость. Вот, значит, как! Он почти четыре месяца просидел на лавочке в метро «Красносельская», полгода переучивал-перевоспитывал её попугая-сквернослова, а она делает вид, что никакого отношения к нему не имеет и знать его не знает! Ну и пусть! Он тоже знать её больше не желает! Хотя – почему «больше»? Он её и не знал никогда… Человек, который может вот так, запросто, выбросить живое существо и не испытывать никаких угрызений совести, не достоин того, чтобы о нём думали.
Злость уступила место презрительному спокойствию. И ещё – юноша почувствовал неожиданное облегчение. Пришла мысль: «Зато Гораций теперь только мой. И не надо даже вспоминать о его прошлых владельцах».
Лёня расправил плечи и шагнул в вагон, не сказав больше ни слова «девушке своей мечты». Он на неё и не смотрел. Однако на «Чистых прудах» кто-то робко коснулся его рукава. Это была та, в жёлтом пальто.
– Простите меня, – пробормотала она, – неловко получилось. Просто это так неожиданно…
– Да уж, – холодно ответил Леонид, – это было действительно неожиданно… когда птица заговорила.
– Ещё раз – простите! – уже с мольбой повторила девушка. – Значит, Гога у вас? Как он? И как вы… с ним справляетесь?
Лёня сдержанно усмехнулся.
– Неплохо. Но пришлось потрудиться. Короче, я его переучил. Так что теперь он – вполне воспитанный попугай. Только зовут его теперь не Гога, а Гòра, то есть, Гораций.
– Правда?
Незнакомка подняла глаза, в которых теперь сияла искренняя радость и облегчение. И у Лёни как-то уже не получалось на неё сердиться.
– Правда. Если хотите, можете его проведать. Или… вы хотите его забрать?
– Ой, нет! Что вы! Он ваш по праву! Но… я действительно рада была бы его навестить. Понимаете, – девушка заговорила быстро, как бы стараясь оправдаться за свои прошлые поступки, – его мне Валера подарил, на день рождения…
