– Что ж ваш управляющий, совсем не справляется со своими обязанностями?
– Нисифор? Ну нет, мой супруг очень высоко его ценит, только Нисифор не может заставить тучи не изливать холодные дожди на наши поля.
– Я уверен, что ваш супруг, тётушка, найдёт выход из любой, даже самой неблагоприятной ситуации, – сказал Агафокл, втайне надеясь, что Федра начнёт жаловаться и наговаривать на своего мужа. Любые нападки в адрес ненавистного ему Идоменея были для молодого мужчины, как мёд для языка.
– Не знаю, не знаю, – задумчиво проговорила Федра, – боюсь, что если Идоменей всё также редко будет приезжать в поместье, то всё здесь со временем придёт в упадок.
– Разве планы его изменились, и он не собирается вернуться в Таврику вместе с кузенами?
– Увы! – Федра тяжело вздохнула, – Не хотела портить тебе настроение, мой дорогой племянник, но Идоменей прислал мне письмо, в котором говорит, что наши сыновья решили остаться в Афинах и основать там свою торговую компанию. Они собираются торговать не только зерном с наших равнин, но и египетским, ведь в жарком Египте снимают урожаи по нескольку раз в год. Впрочем, я не совсем хорошо разбираюсь в том, что они затеяли, важно лишь одно – мои дети будут обустраивать свою дальнейшую жизнь, не здесь, не в Таврике. Что касается Идоменея…, – тут Федра внезапно умолкла.
«Вот если бы он тоже остался в Афинах и никогда не возвращался ни в Прекрасную Гавань, ни в Тритейлион!» – продолжил про себя Агафокл, но лицо сделал сочувственное и вслух произнёс:
– Как жаль, тётушка…
Федра ничего не ответила, она сидела в своём любимом кресле подперев голову рукой, в глазах её была печаль. Агафокл не желая первым прерывать тягостное молчание отвёл взгляд от лица женщины и посмотрел в окно, увидев настежь распахнутые ставни андрона, поёжился: «Словно он здесь, этот проклятый Идоменей». Его беспокойство прошло, когда мужчина заметил в глубине андрона девичий силуэт: «Это Хиона там хозяйничает». Теперь мысли молодого мужчины потекли в другом направлении, эта белобрысая девчонка со своими дурацкими ужимками совсем его не интересовала. Худющая с мальчишечьей стрижкой и резкими неуклюжими движениями, она ничем не напоминала тех гладких, с округлыми формами прелестниц, что принимал он на своём ложе. Только в будущем, когда её бледное невесомое тельце нальётся сладким женским соком, она сможет рассчитывать на его внимание. Или… Агафокл замер и перестал дышать, чтобы не спугнуть необычную мысль, возникшую в его голове. Что если использовать её расположение к нему против несносного Идоменея? Влюблённая дурочка может много чего выведать о планах своего господина. Надо использовать её как лазутчика в логове врага, Агафокл чуть не рассмеялся вслух, так понравилась ему эта идея.
