Вы можете сказать о том, что не Денемик не мог полюбить её за пару часов общения, причём не видя её, и в любой другой ситуации вы бы услышали от меня: «верю и полностью разделяю ваше мнение», но разве само стечение обстоятельств и жизней этих людей не говорит вам о том, насколько этот случай необычен; что он не поддаётся привычным нам закономерностям? Если это не на долю секунды не заставило ваше непреклонное сердце и трезвый ум усомниться в вашем решении, не смею настаивать на обратном, но лишь скажу то, что вы, проницательный читатель, видите лишь одну сторону медали, по которой поведение юноши по праву можно считать безрассудным, но вы упускаете обратную сторону, которую я не имею обязательств показывать вам во всём её блеске, поскольку свет исходит из глубины души Александра, которую в полной мере может понять только сам он, и возможно, по крайней мере будем надеяться, что она откроется и Альбине.
О планах мсье Дюбуа относительно его возлюбленной (позволю именовать Альбину именно так, поскольку могу гарантировать искренность и чистоту намерений самого юноши) и спасении её от непоколебимой воли отца читатель узнает вместе с самой девушкой, иначе интерес этого события будет утерян безвозвратно, как и необходимость самого его представления.
Все те дни, которые отделяли Альбину от того пугающего дня, который назначил Андреа, она спасалась от возможности окончательно потерять рассудок лишь диалогами с Александром, общение с которым уже было похоже скорее на взаимодействие между двумя старыми друзьями (один из которых, а может и оба, испытывали к собеседнику не только дружеские чувства), чем между недавно познакомившимися и не разу не видевшимися пользователи сети. Возможно, если бы девушку не отягощали посторонние обстоятельства, она бы осознала свою привязанность к Денемику, постоянно норовящую зайти за заветную границу, преграждающей переход от самого светлого и непосредственного чувства к самому необузданному и лирическому; но в данной ситуации Альбина находила в общении лишь средство облегчения и возможность отвлечься, при этом абсолютно не задумываясь об истинной причине, по которой она постоянно смотрела на тёмный экран телефона в ожидании его озарения светом, сопровождающимся коротким звуком, который, показавшийся ей в начале произведения таким ужасным, сейчас представлялся самым сладостным из возможных (хотя стоит отметить, что первое место занимал бы голос юноши, слышимый Альбине не только в голосовых сообщений и звонках юноши, но и в её самых прекрасных снах; но, как уже было замечено, девушка не задумывалась о чувстве, зарождавшемся в её сердце, отсюда и то, что некоторые моменты общения могли ей недооцены, поняты не так или вовсе не замечены).
