Утолив жажду, он оглянулся к своим дворянам и протянул им чашу. Первым сосуд получил Рене де Шатийон – он принимал напиток в шатре Саладина как гость!
– Стой! – Саладин почувствовал, как лицо его искажается от бешенства, с которым не в силах совладать разум.
Король Ги взглянул на него с изумлением. Рене, с бороды которого стекали капли воды, ответил Саладину улыбкой более походившей на глумливую усмешку.
Ослепленный гневом, султан повернулся к своему визирю.
– Объясни королю Ги, что это он – не я – оказал такое гостеприимство нашему врагу.
Тот бросился вперед, упал на колени перед королем и открыл, было, рот. Но простого объяснения было мало. С точностью, выработанной годами упражнений в воинском мастерстве, он выбил чашу из рук вероломного рыцаря, сломав ему палец. Вода забрызгала стоящих дворян. Одному из них край летящей чаши раскроил бровь.
Рене де Шатийон теперь уже с нескрываемой издевкой – протянул Саладину поврежденную руку.
– Так велел тебе твой драгоценный Магамет?
Не раздумывая, Саладин выхватил меч из гибкой дамасской стали и описал в воздухе сверкнувшую петлю.
Рука строптивца, отрубленная по плечо, судорожно дергаясь, откатилась к ногам отпрыска Саладина. Тот взвизгнул и отпрянул в сторону.
Рене в недоумении посмотрел на свою руку и повернулся к султану. Рот его открылся, но прежде чем вой успел вырваться из горла рыцаря, телохранитель султана ринулся вперед, на ходу выхватив саблю, и одним ударом срубил с плеч его голову. И она – эта голова медленно, словно нехотя подкатилась к ногам султана. Тело изрыгнуло фонтан крови, упало на колени и рухнуло вперед, став плотью мученика во Христе.
Король Ги вытер кроем плаща забрызганное лицо и уставился на победителя. Султан, дав выход своему бешенству, мгновенно остыл. И глянул на Ги с состраданием.
– Не бойся. Не подобает султану убивать султана. Тебя и тех придворных, которые смогут доказать благородство своей крови, оставят для выкупа как гостей. Остальные воины будут проданы в почетное рабство. Таково решение.
Король Ги, комкая ткань плаща, склонил голову:
– Благодарю тебя, государь.
Каждому сарацину, захватившему в плен рыцаря-монаха, полагалась награда в пятьдесят динаров, после чего ему приказывали убить пленника. Всю ночь под дикие вопли их палачей рыцари готовились к смерти.
Напиться им так и не дали.
Шеренга сарацинских лучников с забавными короткими луками встала над ними на склонах холмов.
