Луна в снегу, коль ей не спится.
Сосна, прижав к груди сугроб,
О чём-то грезит. И в озноб
Бросает воробьёв. Потеха?!
Голодной птице не до смеха
И не до песен. Вой метели,
Тот слышен. Пробираясь еле
Сквозь строй домов, он рвётся в поле,
И там, простором пьяный, волю
Себе вполне тогда даёт,
Покуда голос не сорвёт.
Испытан вечностью мотив,
Но повторением смутив,
Волков семейство, замолкает.
Метель не вечна. Всё стихает,
Стихом слагается, блажит.
То жизнь. Бывает, что бежит,
А иногда стоит в раздумье.
Я ж замолкаю. Коли умный
Читатель, ты поймёшь меня.
А коли нет… Пусть счастье дня
Тебя поддержит и научит.
Судьба- она навеки, случай.
Я зиму жду, но на полотнах.
Тех, загрунтованных неплотно.
Шероховатых, словно кожа,
Что дышат! На неё похожей
Становится округ природа,
И чаша полная погоды,
Той, от которой стынут щёки,
И руки, но всегда ещё
Находишь повод погодить,
И в дом пока не заходить,
А обождать… Чу – скрип из леса!
Косуля? Ветка? Белка? Треска
Всегда довольно одного.
И ты доволен! Крик: "Ого!"
Сугроб срывается с макушки
Сосны, и навостривши ушки,
Вне укоризны, смотрит белка
В глаза тебе. Ты дышишь мелко,
Её стараясь не спугнуть.
Снегирь поближе сел. Вздохнуть
Теперь нельзя никак! Зима…
Не жду её. Придёт сама.
Душа… Какого цвета? Цвета тени?
Ветвей поникших света без? Цветений
Её мы наблюдаем, и не раз.
Коль хороша, то – разом, без прикрас
Она б должна собой очаровать.
Но всё не так, такому не бывать.
Когда б её шероховатый отсвет,
Замечен был, то каждый рядом, возле
Стремился бы побыть, хотя немного,
И не топтать о лучшем бедны ноги,
Что в поисках измяты об дороги.
Мы дорожим немногим в тех, немногих,
Которых сторонимся изначально.
Пусть всё не так, не это ли печально!?
Мы сетуем о том, в чём деды правы…
Успеем ли понять? Не знаю, право.
Нефритовой брошью лишайник под ноги
Не пал, но прилёг на виду, у дороги.
К порогу зимы принесён не нарочно,
Косулей, что сбитая с толку, непрочно
Стояла на стройных красивых ногах,
И ястреб смеялся над нею в верхах,
Парил над туманом, что парил всю ночь.
А филин, что вторил насмешнику, прочь
Был изгнан из дня, дабы только в ночи,
При свете гнилушки, как подле свечи,
Он в споре с собой разобрался б однажды,
Что нужное в жизни не слишком-то важно.
Косуля бежала, оставила след.
Была ли она? То ли да, то ли нет…
В дыму тумана весь минувший день.
Он здесь ещё, но так бывает часто,
Что он проходит, даже не начавшись,
Тому виной не старость и не лень.
Он просто так, ну, вроде: «Мимо шёл…»
