–Дура, – покосился на жену Алексей, – дура набитая, радуется она…, нашла чему…
Мгновенно сосредоточившаяся, встревоженная, как врач скорой помощи при виде тяжелораненого в автокатастрофе, Жанна оглянувшись на небольшую кучку гостей Праздника:
–Мы сейчас…, – потащила мужа за ближайшую колонну, притиснула его спиной к углу, между иконами Иверской и Трёх Святителей, – Лёшка, перестань! Не хулигань! Не хулигань – я кому сказала! – подняв обеими руками подбородок Алексея, вгляделась прямо в зрачки, – я тебя люблю, правда Люблю, больше жизни своей люблю, верь мне!
Покосившийся в сторону, скрывшей жениха и невесту, колонны отец, со вздохом, еле ворочая полупарализованным после инсульта языком, проинформировал внимательно слушающую маму:
–Знаешь, а я ведь до последнего момента, прям вот до этой минуты не верил, что ему от неё – ничего не надо, – пожав плечами на вопросительный взгляд жены, – в смысле телесного, материального, ничего…, ему лишь бы она была, жила на свете, а с ним или нет, это второстепенно…, удивительно, он же прямо благоговеет перед ней…
–Зато она не так, – категорично перебила жена разведчика, – ей наоборот, всё, абсолютно всё от него необходимо нужно, от и до, в полную и нераздельную собственность. "Хозяйка медной горы", эгоистку мы с тобой, Валера, вырастили, законченную эгоистку, гордость у неё – как Эверест…
–Ну вот, он ей эту гору и перемелет, а другого, любого, она бы – "стёрла в порошок", вот так то, Танюша, – резюмировал глядя на возвращающихся на своё место новобрачных, – милые бранятся – только тешатся…
В коридоре послышалось шлёпание босых мокрых ног. Кое-как завернувшаяся в полотенце, еле сдерживающая нетерпение скорее вернуться в объятия законного супруга Жанна, начав снимать полотенце, остановилась прижав его локтями к груди:
–Не смотри! – повелительно топнув ножкой, скомандовала, – не смотри, кому сказала! Отвернись!
Алексей рассмеявшись послушно закрыл лицо руками:
–Жанка, ну ты дура! Правда дурочка, – прижав к себе тающее нежностью тело, только что ставшей женщиной, новобрачной, – сначала дала, всю себя рассмотреть, а сейчас то чего?
–Ну мало ли…, я так-то, стеснительная девочка, – прошептала прямо в ухо Алексею Жанна.
–Действительно – девочка, для меня, что ли, себя сохранила, – тут же похолодело в груди от сказанных слов у Алексея Петровича.
Отпрянувшая от него, вскинувшаяся как атакующая змея, Жена что есть силы влепила оплеуху зарвавшемуся Мужику.
