Лишние женские руки, ох как пригодились в большом хозяйстве. Алевтина быстро поладила с невесткой. Она просто беспрекословно подчинялась ей и старательно выполняла все поручения женщины, которая была старше ее брата почти на пять лет, очень хваткой и работящей. Но неожиданный случай все изменил. Жена Николая была старшей дочерью из многодетной семьи. Ее младшенькие частенько забегали к сестре выпить стаканчик молока или похлебать супчика. Алевтина не была жадной, она понимала как трудно прокормить много ртов, и ничего не имела против набегов родственной саранчи, даже угощала их припрятанными кусочками сахара, но однажды войдя в избу, она увидела, что невестка протягивает младшенькому братцу, который через раз ронял посуду, и вообще ломал все, что попадалось ему в руки, куклу со словами:
– Гляди какая красивая барышня, на-ко поиграй.
– Не-е-ет! – Закричала Алевтина. – Поставь на место! Нельзя брать! – она бросилась к невестке и забрав куклу, очень осторожно посадила ее на место. Мальчуган с ревом выскочил из дому, а невестка затаила обиду. Вечером она жаловалась брату на Алевтину, но брат, сказал только:
– Велено не трогать, не трогай. Николай думал, что сестра бережет куклу, как память о матери, которую он очень сильно любил, и после того, как отец убил его, очень переживал, что бессилен даже что-то сказать Петру Алексеевичу. На похоронах отца брат был с таким странным выражением лица, которое трудно было назвать печальным. Скорее это было скрываемое злорадство и ненависть к умершему. Поэтому Николай поддержал требование сестры в отношении неприкосновенности фарфоровой барышни. Такой ответ еще больше разобидел невестку. Она начала по поводу и без повода цепляться к девушке. Но Алевтина была беззлобной и молчаливой. Она просто делала вид что не замечает нападок.
Иногда, вспоминая прошлое, Алевтина думала, что, если бы она разок хорошенько сцепилась с невесткой, или просто попыталась объяснить причину своего поступка, то та бы спустила пар, и возможно конфликт постепенно забылся. Жена брата тогда распалилась не на шутку, она к тому же была беременна, у нее был сильный токсикоз, что тоже способствовало нервным срывам. Как-то зайдя в дом, она остановилась перед куклой, долго рассматривала ее, и сказав:
– Ишь, ты глазищи вытаращила, сволочь буржуйская, – смачно плюнула кукле в лицо. Алевтина случайно в это время входила в дверь. Она молча подскочила к кукле и отерла ей лицо фартуком. Золовка ничего не сказала, шипевшей что-то невестке, но лежа ночью в постели, вспоминала свою мать, ее слова о кукле и раздумывала, что-же с ней делать. Не прошло и недели с того случая, как жена брата отправилась на речку полоскать белье. Было начало зимы, лед был еще слабый. Бабы из деревни уже полоскали белье, но то ли день перед этим теплый выдался и лед подтаял, то ли весу было много в беременной невестке, но по неведомой причине она утонула. Когда ее достали из воды глаза ее были раскрыты, а на лице было выражение изумления, как будто она даже не поняла, что с ней происходит.
