Он был повелителем перевоплощения. Во время контакта с пользователем, не было ни одного случая, чтобы его заподозрили в подмене. Морфей идеально копировал повадки, голос, любимые реплики и даже пороки людей, он становился не просто копией, он становился именно таким, каким его ожидали увидеть.
Когда он узнал, что люди в его честь назвали какой-то наркотик, который вызывал сонливость, то очень сильно расстроился. Он искренне считал, что сам факт подключения к серверу, называемый сном – это не то, что он делает. Морфей творил миры, наполнял их жизнью и даже в каком-то смысле любовью, а люди оценили все его труды в простом переходе от реальности к вымыслу. Словно режиссера театра похвалить за то, какая большая у него сцена или какие удобные кресла. Ему было обидно, но даже тогда он разочаровался лишь в людях, но не в работе.
Ведь его работа это нечто большее, чем пространство, это миллиарды фантазий, которые загадочно переплетаются на серверах и при этом совершенно изолированы друг от друга. Он дарил их людям, каждому человеку – его персональный мир, где сбывались его мечты. Каждый пользователь мог стать кем угодно, без ограничений! В своем мире он мог строить города, управлять флотилиями кораблей, разрушать планеты. Мог править или побывать в шкуре раба – можно было все! Даже в театре и кино есть ограничения, в его мирах их не было. Никакой цензуры, никаких последствий – идеальное место для реализации всего. Хочет пользователь почувствовать каково это – утонуть? Легко! Будет нечем дышать, а затем соленая вода рванет в легкие и обожжет их изнутри. Человек такого не вытерпит и проснется, но ощущения, адреналин, воспоминание – все это останется с ним навсегда.
– Морф, долго еще? – спросил Икел, в очередной раз меряя кабинет шагами и пытаясь придумать себе занятие.
– Еще семьдесят процентов. Ты же знал, на что шел, чего не прихватил книжку какую-нибудь? – Морфей крутил в руках кубик Рубика, даже не пытаясь его собрать, ему просто нравилось ощущение, с которым тот крутился.
– Я же не знал, что это будет – так долго. В прошлый раз все упало быстрее.
– Сплюнь! Остряк, блин… – грозно буркнул Фантас, отправляя очередное творение малой авиации в полет вдоль коридора. – Вот, зацените! – он поднял и снова запустил какой-то совсем уж странный самолетик, и тот мягко спланировал к самому полу, но стоило ему коснуться покрытия, как он подпрыгнул, словно лягушка и встал на две острые лапки и хвост, напоминая богомола.
