Захожу в студию, нервно хлопнув дверью, и обнаруживаю Виталика, сидящего на моем месте.
– Ты в курсе, сколько тебя не было? Я уже тебе СМС скинул! Мне пришлось срочно прибежать и закидывать новую музыку в плейлист!
– Надеюсь, не свои старперские хиты, типа «Сиреневого тумана» или полной дискографии Вячеслава Добрынина? – нахожу в себе силы пошутить я.
– Ты доктора Шлягера не трожь! – хихикает звукач. – Вся его дискография в 20 минут не поместилась бы, но…
– Стопэ, какие 20 минут? – не понимаю я. – Меня от силы минут 5 не было!
– Ну, я не знаю, конечно, чем ты там таким увлекательным занимался, что потерял счет времени, да и знать не хочу, если честно. Просто конфискую 100 грамм коньяка и ухожу к себе.
Рассказать ему про топот на лестнице и сипящего шаркуна в туалете? Да нет, бред! Просто накрутил себя из-за этих дурацких звонков, вот и мерещится всякая хрень. Усаживаюсь в кресло, глубоко вздыхаю, включаю сначала внутреннего идиота (хотя чего там включать), а затем микрофон – и понеслась!
– Минутка политинформации – как вам мог совсем недавно рассказать мой черный брат от другой мамы Рэй Паркер-младший, «если в вашем районе творится всяка хрень – кому вы будете звонить?» Охотникам за привидениями! Что я, собственно, и сделал, а значит – мои таинственные собеседники, будьте спокойны! За вами, – понижаю голос и жутко сиплю. – УЖЕ ВЫЕХАЛИ!
Виталик за стеклом вскакивает из-за пульта. Еще один звонок? Судя по выражению лица, звукорежиссер в панике. Он поднимает руки, словно сдающийся преступник, и испуганно смотрит на меня.
– Здрасьте… – раздается в эфире неуверенный детский голосок. Я смотрю на Виталю – Виталя смотрит на меня, все еще подняв руки. До меня, наконец-то, доходит смысл жеста – он здесь не при чем! Звукач не нажимал никаких кнопок! Звонок прошел в эфир без его участия!
– Алло? – все так же неуверенно спрашивает ребенок.
– Да, привет, малыш, – чуть сипло из-за резко пересохшего горла отвечаю я. – Не слишком ли поздно ты не спишь?
– Мама разрешила, – мальчишка на другом конце провода, кажется, гордится. – Она говорит, что нам теперь все можно!
– Теперь – это как? – мы с Виталиком не отрываясь смотрим друг на друга. Кажется, я проспорил “стольник». Кажется, Виталя этому тоже не рад.
– Я не понял. Мы перебегали дорогу, а потом мама закричала и нас куда-то кинуло. И все плакали. Особенно папа. Но мама говорит, что это ничего – скоро он будет с нами, и ему не будет грустно. Он уже почти собрался – даже петлю завязал. Скорее бы. А то я по нему скучаю.
