Кухулин пару раз легонько, словно веточку, перекинул Габульга из рук в руки, и направился в сторону Джона. Конечно, у индейца были еще и другие инструменты для отнятия жизни: два томагавка по бокам и один нож сзади, за поясом.
Джон, кроме сабли, имел еще аккуратный стилет за поясом и еще один кинжал, но поменьше в правом сапоге.
Но когда воины начали сближаться, то им обоим стало понятно, что главными в этой партии будут сабля Джона и копье Кухулина.
И как только между ними осталось всего три шага, оружия смерти встретились.
Кухулин первым сделал колющий выпад прямо в живот англичанина, но Фердиад легко блокировал удар, отбив Габульга вправо. Сам он в это время успел уйти влево и вперед по диагонали и, вывернув правую руку с саблей, рубанул Кухулина с той же правой от себя стороны. Но индеец просто сделал быстрый шаг назад, и сабля Фердиада рассекла воздух.
При этом сам Кухулин успел перехватить копье в левую руку, поближе к наконечнику, и когда Джон отставлял правую ногу назад, ударил того древком в грудь.
***
Удар был ощутимый, но я его выдержал, отступив всего на шаг, при этом равновесие сохранил и успел замахнуться сверху на этого индейца.
Но моя булатная подруга снова рассекла лишь воздух, а не плоть.
Я выругался, потому что видел по перестановке ног Кухулина, что тот собирается сделать выпад вперёд и влево с последующим разворотом вправо. Я же просто не успевал сгруппироваться и подготовиться к его атаке. Поэтому, собравшись сделал неуклюжий кувырок вперед и ткнул саблей в пах противника. Но Серый глаз мою идею разгадал и легко отбил саблю своим копьем, ударив древком сверху.
Как только по округе разнеслись первые удары оружия, деревня чероки оживилась. Все, от стар до млад собрались у входа, чтобы лучше видеть, как сражается лучший из них.
Солдаты Фердиада тоже привстали с земли и даже отошли от импровизированного лагеря на пару шагов, чтобы получше рассмотреть битву их капитана.
Ветер перестал носить пыль и песок туда-сюда и тоже замер, словно боясь помешать соперникам. Птицы перестали щебетать. И даже великая река Миссисипи уняла свои шумные воды, чтобы от них не доносился сейчас до поля, где Кухулин и Фердиад наносили друг другу страшные по силе удары.
В таком замершем мире шел бой. Тишину разрывали лязги оружия, шорох быстрых ног и тяжелое дыхание смертельных соперников.
Солнце уже клонилось к закату, постепенно лишая мира своего света. Сумерки входили в свое право.
