Потом сон сменился настоящим кошмаром: ему приснился Альберт, друг детства, и вместе с тем – тот самый заклинатель, который выследил их в провинциальном городке недалеко от Ла Корунья. Алекс заколол его; по-другому поступить он не мог, ему просто не оставили шансов. Потом он долгое время нес на себе груз смертоубийства, мучая себя сомнениями, и супруга всегда была рядом в эти моменты, утешая его. Ему много чего еще снилось, пока Анна, освободившись от объятий, не коснулась его плеча, не прошептала нежные успокаивавшие слова на ухо.
– Все хорошо, милый, это всего лишь сон.
– Да. Всего лишь сон.
Умывшись в бадье с дождевой водой, Алекс заметно приободрился. Он отбросил посторонние мысли и изгнал из головы безрадостные воспоминания. Перед встречей с Анатасом нужно было очиститься, замкнуть в себе все слабости, быть твердым, как гранит или даже алмаз. Он не пил или вина, а голод утолил лишь куриной ножкой и кусочком сыра. Это место было целиком и полностью во власти Себа Анатаса, тем не менее, он все же проверил заточку скрытого клинка и освятил символы на самом посохе, который также был довольно грозным оружием.
После полуночи появился Харон с двумя бедолагами в своей телеге. Он провел их по двору, как овец на убой, усадил за стол, а затем, перебросившись с Лукой парой незначительных фраз, поел, опустошил кружку эля и снова сел на козлы проклятой телеги, которая исчезла во тьме. К двум часам ночи из трактира высыпал довольный народ. Они кричали и смеялись, и только беловолосый юноша, соткавшийся словно из воздуха, оставался тосклив.
– Пора! – подхватив посох, Алекс ступил за порог сеновала, решительно двинулся к восторженной, улюлюкающей и горланящей во все горло толпе. Расчищая себе дорогу локтями, он не обращал внимания на причитания и гневные угрозы в свой адрес, остановился возле Анатаса, молча наблюдал, как из нутра темного подвала за шиворот выволакивали наемника.
– Вы считаете, это не по-спортивному, не так ли, Александр? – не оборачиваясь, произнес Себ голосом безразличным, бесчувственным, даже черствым, без какой-либо заметной эмоции. – Вы до сих пор считаете, что жизнь есть набор простых правил. Вы привыкли стоять в центре тренировочной площадки или же в ее углу, отражая удар за ударом, которые вам наносят. И вы в то же самое время прекрасно осознаете, что этот мир невыразимо жесток, однако все равно ищете в нем справедливость, а вместе с этим сами вносите в него беспорядок, хаос, если хотите. Оттого-то вы с Анной мне так нравитесь. Вы уникальны в своем роде! Две бесформенные половинки, которые волею судьбы или вопреки ей стали одним целым! Весьма прискорбно, что вы сюда попали.
