Наутро третьего после не случившегося поцелуя на пляже дня я выхожу из спальни как всегда без настроения и сталкиваюсь с мрачным хозяином этого дома.
– Я еду на базар, – говорит не глядя, – тебе что-то нужно?
– Купите, если попадётся, творог, хоть сырников напеку, а то у меня блины с овсянкой уже поперёк горла стоят.
– Тебе необязательно готовить.
– А вам необязательно давать советы там, где их не просят! – невежливо отвечаю ему и иду в ванную, вильнув бедром.
Слышу шипящий свист за спиной и самодовольно улыбаюсь.
Не хотите признавать, что вас ко мне влечёт, Павел Александрович?! Ну я вам устрою!
Набираю пенную ванну и лежу, пока кожа на ладошках и ступнях не сморщивается. Тяну время в ожидании возвращения мужчины домой.
Заслышав, как хлопнула входная дверь, я тороплюсь выскочить из своего укрытия.
Бесшумно выскальзываю из ванной и шлёпаю босыми ногами по деревянному полу в сторону арендованной комнатушки. Мои подсчёты оказываются верны, и ровно через полторы минуты я сталкиваюсь с Павлом Александровичем в тесной темноте коридора.
– Ой, – закусываю губу, сдерживая ликующую улыбку.
И в этот миг происходит непредвиденное: полотенце падает к моим ногам.
– Ой, – пищу я, пытаясь прикрыться ручонками.
– Маша-Маша-Маша, – качает головой мужчина, – разве тебя не учили, что плохо играться с серым волком?
– Н-нет, только про Машеньку и Медведя слышала, – запинаясь, бормочу я.
– Мораль та же, – усмехается он и опускается на корточки. – Плохих девочек наказывают, Машенька.
– И что же со мной сделает сердитый волк? – шумно выдыхаю, когда его огромная рука тянется вверх, ну… туда.
– На первый раз, Машенька, – его взгляд скользит снизу-вверх и натыкается на мой, – так и быть, прощаю. Но в следующий раз, боюсь, мне придётся тебя… покусать!
Мысли в голове разбегаются, как муравьишки, которые строят дом, тьфу-ты, план. Я даже не сразу замечаю, что всё это время Павел Александрович держит в протянутой руке моё полотенце.
Убираю руки от тела, желая как можно скорее прикрыться. Опрометчиво. Ведь слышу совсем рядом с кожей клацанье зубов.
– Ой-ой-ой, Павел Александрович, вы чего это? – торопливо выхватываю из его руки полотенце и прикрываю все причинные места.
– А это, Машенька, – он резко поднимается и нависает надо мной, – допрыгалась ты, голубушка. Доигралась. И сейчас я тебя накажу!
Я не жду, пока он поднимется, а со всех ног кидаюсь к своей двери. Но, как назло, ручку клинит, и мне не удаётся с ней совладать, а за спиной, совсем близко, слышатся тяжёлые шаги.
