— Как Аэртон Сенна? То есть, такой же известный?
— Нет, но хотел бы быть при жизни. Не хотелось бы вот так, как он попасть в аварию и погибнуть во цвете лет.
— Я бы тоже не хотела этого.
— Спасибо за тёплые слова, Ирма.
После этого автогонщик, сжал девушку в объятиях впервые и поцеловал в губы. Он вообще не любил долго ходить вокруг своей пассии вокруг да около, а предпочитал сразу брать крепости штурмом. Чем они были непреступней, тем лучше. Библиотекарь закрыла глаза от удовольствия.
— Я, надеюсь, тебе понравилось?
— Да, милый мой, да. Поцелуй меня ещё раз, пожалуйста.
— С превеликим удовольствием.
Состоялся второй поцелуй.
— Кто ты по профессии?
— Библиотекарь.
— Надо же, кто — то ещё читает в нашей жизни эти замшелые, ветхие книги!!! Я думал, что все давно перешли на электронные.
Она разозлилась на него.
— Не критикуй мои любимые книги!!! Я люблю их всей душой. Я просто не могу жить без них!!! Я же не критикую твой автоспорт, хотя абсолютно ничего не понимаю в нём.
Ирма резко развернулась всем корпусом от него на сто восемьдесят градосов на своих белых туфлях на каблуках, собралась уйти прочь, но Архип сразу же схватил её в свои объятия.
— Куда ты собралась? Уже и пошутить нельзя! Какая ты строгая!!! Ладно, не буду, раз это так ранит тебя. Я просто не думал, что ты настолько ранима и обидчива.
— Да, я такая, — на её глаза навернулись слёзы. — А ты как хотел? Или принимай меня такой какая я есть, или я исчезну навсегда из твоей жизни и у тебя не будет никакой меня.
— Прости — прости, — примиряюще улыбнулся ей автогонщик. — Молчу — молчу. Я люблю тебя и совсем не хочу причинять тебе боли.
— Правда? — бездонные как небо и море голубые глаза девушки взглянули с надеждой в его чёрные, словно ночь. — Я тоже люблю тебя, никогда не хотела бы испытать от тебя ни малейшей боли.
— Верь мне, малышка моя, так и будет, — самоуверенно заявил он.
— Я верю тебе. Почему ты сегодня приехал за мной на мотоцикле, а не на машине? Она сломалась и в ремонте?
— Нет, я просто хотел показать тебе, что умею ездить и управлять не только машиной, но и им тоже.
— Ага, тогда мне всё понятно с тобой и насчёт тебя, — жизнерадостно заявила библиотекарь.
Мужчина, которому было двадцать семь лет вместо ответа вновь притянул её к себе и они опять стали целоваться у кинотеатра, несмотря на осуждающие взгляды людей вокруг. На то она и любовь, чтобы не обращать ни кого внимания. У неё свои законы.
