— Жизнь или смерть, — прошипело существо, сверля ее своим безжалостным взглядом. Оно наклонилось к ней, из его руки все еще капала кровь. — Ты должна решить прямой сейчас.
«Нет», отчаянно думала она. «Нет».
Где-то внутри нее зарождалась стремительная ярость.
Она не могла ее сдержать. Ей не удалось остановить эту волну гнева, что добралась до ее горла и вырвалась, словно крик банши.
— Нет! — Она начала бить кулаками по твердым, нечеловеческим плечам существа. Она колотила, избивала и ругалась изо всех сил, наслаждаясь болью от ударов по его телу. — Нет, черт тебя подери! Отвали от меня! Не прикасайся ко мне!
Она била его снова и снова. Тем не менее, оно подобралось ближе.
— Оставь меня в покое, черт возьми! Убирайся!
Она продолжала бить его кулаками, даже когда начала проваливаться в сгущающуюся над ней темноту, окутывающую ее словно саван, делающий движения вялыми, а мысли спутанными.
Ее мышцы ослабли, отказываясь повиноваться. Однако удары все еще сыпались на существо, но медленно, словно она била в самый центр темного, мрачного океана.
— Нет, — простонала она, закрыв глаза и проваливаясь в темноту.
Она продолжала тонуть в ней. Все глубже и глубже погружаясь в беззвучную, невесомую, бесконечную пустоту.
— Нет …отпусти меня. Черт тебя подери …отпусти меня…
Затем, когда казалось, что охватившая темнота больше никогда не освободит ее, она почувствовала, как что-то холодное и влажное коснулось ее лба. Где-то над ее головой звучала неразборчивая путаница слов.
— Нет, — пробормотала она, — нет. Отпусти меня…
Призвав на помощь последние силы, она еще раз ударила по своему похитителю. Толстые мышцы поглотили удар. Затем она начала цепляться и хвататься за него руками. Вздрогнув, она почувствовала кусочек мягкой ткани в своих руках. Теплый, шерстяной. Не липкий, как обнаженная кожа твари, вломившейся в ее хижину и державшей в плену.
В ее затуманенном сознании возникло замешательство.
— Кто… нет, не трогай меня…
— Дженна, ты меня слышишь? — низкий, раскатистый баритон, прозвучавший у ее лица, казался ей смутно знакомым. Как ни странно, успокаивающим.
Он взывал к чему-то внутри нее, давал ей что-то, за что можно ухватиться в этом бездонном, мрачном океане пустоты, который ее окружал. Она застонала, все еще будучи разбитой, но в ней уже зародилась слабая надежда на то, что она сможет выжить.
Низкий голос, в котором она каким-то образом отчаянно нуждалась, снова раздался где-то рядом.
— Кейд, Алекс. Черт возьми, она возвращается! Мне кажется, что она наконец-то приходит в себя. Она тяжело вздохнула.
