Рогнеда делает шаг навстречу – собственная мать затягивает новое завывание, пряча раскрасневшееся от слез лицо. Безусловно, она узнала в этом наемном убийце, сейчас держащем арбалет, нацеленный точно в её высокий лоб, собственную дочь. «На что я её обрекла?! На что я обрекла себя?!», – с ужасом осознавала бывшая фрейлина удельной княжны Белавы. Рогнеда делает ещё один шаг – будущая жертва падает ниц перед нею, истерично вопя: «Нет!».
– Я ошиблась, я – самое ужасное существо на свете, которое даже не заслуживает называться «матерью»! Прошу, только не убивай меня – не из-за того, что я хотела бы еще на несколько минут продолжить свои мучения на этом свете, а потому, что я не хочу, что ты марала руки в моей грязной, лживой крови!
Рогнеда остановилась. Она воображала собственную мать горделивой, мерзкой, себялюбивой женщиной, которая будет раскаиваться перед нею за свой поступок молодости, будет всячески оправдывать себя и лепетать что-то о том, что другого выбора не было. «Она винит только себя? Как странно. Может быть, все прошедшие годы эта женщина даже жила с болью в сердце, тайно любя меня?», – непонимающе подумала Рогнеда. От осознания этой просто истины оружие выскользнуло из рук и упало с грохотом, заставив пискнуть и сжаться в комочек брюнетку.
– Тогда почему? – присев на корточки перед матерью, с глазами, полными боли от этого вопроса, спросила дочь.
– Твой отец. Ты – бастард.
Рогнеда криво усмехнулась – всего-то… Ну, лишили бы её наследства – это всё равно лучше, чем скитаться по миру, зная, что ты никому не нужна. «Я ошибалась, думая о ней хорошо – всего-то спасала свою собственную жизнь и репутацию среди народа!», – с раздражением и презрением смотря на мать, подумала шатенка.
– Я-то придумала себе красивую сказку о том, что у тебя не было еды и крова, ты не могла меня ничем обеспечить.... А ты спасала свое достоинство! – взревела Рогнеда под аккомпанемент раската грома. По красивому лицу, сидящему напротив, потекли слезы вместе с целой историей, полной горечи и печали:
– Я – жена знаменитого и богатого в городе герцога Лайне. Ты ведь не хуже меня знаешь иерархию Арукай: совет Семи Старейшин правит миром, в городах они опираются на своих детей – местных удельных князей, которые в свою очередь – на герцогов. Именно герцог – второй по силе в любом городе. У него во власти целые деревни, он вершит правосудие и определяет дальнейший путь чужих судеб. Я, обычная мещанка, вдруг стала герцогиней Лайне! В народе ходили невероятные слухи о том, что одного из самых влиятельных людей приворожили, что я – ведьма. На самом же деле всё было куда проще: Лайне не мог отвести от меня глаз и купил у родителей за крупную сумму. Можешь ли ты, дитя вольных полей и лесов, представить мой страх и ненависть к этому человеку? Ненависть к его дому, фамилии, лицу и этим извечным букетам ирисам на белом подоконнике! – женщина утерла слезы изящным платком из дорого шелка и, переведя дух, продолжила. – Моя настоящая любовь пришла поздно. Да и не пара мы были еще куда больше, чем я и герцог.
