– Нет, ничуть. Я многому научился.
Ворон остановился и пристально посмотрел, скривившись, но Фер знал, что за гримасой таится ироничная улыбка.
– Так поведай мне, может мне уже нечему учить тебя.
Юнец веселил Ворона – любопытный, как дитя и упрямый, как скала.
– Я пойму, что мне нечему у вас учиться, когда смогу забрать вашу жизнь, – спокойно сказал Фер.
– Каков наглец! Так что же ты такого узнал?
– Многое. Например, если жизненной силы в жертве больше, чем нужно, то когда птица оживет, часть силы перейдёт ко мне. Так-то вы «исцеляли» людей? Только вот откуда вы брали для этого силу?
– О, у меня было много учеников. Никто из них даже не понял, почему заболевали и умирали. Они были даже глупее тебя. Ты вроде дурак дураком, а жив до сих пор…
И снова потянулись однообразные дни, Ворон, казалось, забыл про ученика. Пришла очередная осень. Дни стали короткими и очень темными, Небесный Владыка скрывал лик в тучах, лишь изредка даря засыпающей земле холодные лучи. Снег не торопился выпадать. Сосенки и ели стояли нахохлившись, кутаясь в свои богатые шубы, тогда как другие деревья выглядели оборванцами – редкий жухлый лист оставался висеть на голых ветках, и лишь гроздья рябины напоминали о том, каким нарядным ещё недавно был осенний лес.
Птица всё же умерла – Феру надоело поддерживать её. Ворон почти не давал ученику поручений, поэтом тот сидел целыми днями у огня и разбирал не дающиеся заклинания из книги.
В день, когда выпал первый снег, небо очистилось и сияло такой пронзительной голубизной, что даже черная вода Чаши, отразившая ее, казалась не такой пугающей, Ворон с самого утра куда-то запропастился. Но Фер был даже рад этому – он мог спокойно занялся старой елью, поваленной недавней бурей. Вот уж подарок так подарок, это ж столько дров для очага!
Но стоило Феру отложить книгу, появился Ворон. Он вел с собой упирающегося мальчишку, тому и десяти лет не было. Малец упирался, кричал, но отшельник крепко держал его за ворот.
– Новую птичку тебе привел! – весело сообщил Ворон. – Отирался тут. Любопытно ему, вишь стало, что на проклятом острове делается. А вот что делается – съедят тебя злые колдуны, а на костях погадают!
Фер застыл, посмотрел на учителя испуганно. Одно дело птица, другое – человек.
– Покажи мне, на что способен, – велел Ворон, подталкивая плачущего мальца к Феру. – Или горазд только языком чесать, мол убью вас… Чтобы меня убить, надо сотню-другую людей испить досуха.
