– Ну вот, держи, чай готов.
– Спасибо.– тихо ответил я.
– У отца снова проблемы на работе.– начала говорить Ольга Викторовна.– Вчера вообще пришёл весь зелёный и ни звука за весь вечер, странный стал, совсем закрылся от меня, может тебе удастся его растормошить?
– А я даже и не заметил, насколько стал невнимательным! Хорошо, я поговорю с ним.
– Только не говори, что это я тебя попросила, иначе опять закапризничает!
– Хорошо.– ответил я, потом, подумав, продолжил. – А как это понимать, что ты стареешь?
От этого вопроса у меня у самого волосы на голове зашевелились. Мне вдруг захотелось почувствовать, понять, узнать, как это жить и знать, что вот она, старость, совсем близко, за углом уже манит тебя пальчиком. Ольга Викторовна левой рукой убрала прядку волос, которая упала ей на лицо, нежно мне улыбнулась и стала собирать пальчиком сахар на столе.
– Ты так ещё молод, зачем тебе это нужно?
– Если не хочешь, не отвечай.– подловив её я, знал, что ей придётся ответить, ибо отказывать мне она не умела.
– После болезни и чудеснейшего исцеления я стала чувствовать себя намного лучше, не смотря на то, что до болезни была зациклена на своей внешности! Казалось, ничто не могло остановить меня покупать разные крема, маски, посещать косметологов. Но после долгого и трудного периода в моей жизни – ты знаешь, о чём я говорю, – я поняла, что всё это не важно, что как бы ты ни старался, ты всё равно стареешь, и к этому нельзя относиться как к огромной, просто смертельной проблеме. Конечно, ухаживать за собой я не перестала, но по крайней мере я приняла себя такой, какая я есть, это тяжело объяснить тебе, вот с отцом твоим мне бы было бы гораздо проще общаться на эту тему.
– А душа? Она тоже стареет?
– Ну, что ты как маленький!
– Так-так!– подметил я.– Уважаемая Ольга Викторовна не хочет со мной разговаривать?
– Просто этот разговор не на пятнадцать минут. И если я начну на него отвечать, много ран в себе затрону.
– Ран?
– Понимаешь, когда ты осознаёшь, что стареешь, ты начинаешь или ускоренно жить, пробуя всё на своём пути, или впадаешь в долгую депрессию, а можешь просто жить настоящим и иногда вспоминать прошлое, но не думать о будущем. Я всегда жила только семьёй, тобой, твоим папой и своей больной сестрой, которая, как ты знаешь, умерла когда ты был ещё ребёнком. Сейчас я и твой отец постарели, ты вырос, скоро захочешь создать свою семью и я тебе не буду больше нужна, хотя я всегда чувствовала, что во мне ты меньше всего нуждался. И что дальше? Как у всех стариков – одиночество? Мне ещё нет пятидесяти, но я уже боюсь завтрашнего дня! А вдруг снова возникнет рак? А вдруг боли в ногах станут ещё сильнее? А вдруг я стану что-нибудь забывать и у меня разовьётся склероз?
