В приемную московской штаб-квартиры Российского Императорского Географического Общества вошёл молодой человек и сообщил секретарю, что его ожидает глава Западно-Сибирской Комиссии генерал-майор Михаил Петрович Трубецкой.
Молодой человек держался со спокойным достоинством, одет был в дорогой, ладно сидящий на его хрупкой фигуре костюм из добротного английского сукна, а в руке держал небольшой сверток, завернутый в чёрный бархат. Несмотря на августовскую жару, правая рука молодого человека была затянута в тонкую замшевую перчатку, на левой же руке перчатки не было.
Секретарь проводил визитёра к генералу Трубецкому без промедления.
– Благодарю, что нашли для меня время, ваше превосходительство, – произнес молодой человек после приветствия.
– Для сына Николая Львовича Руднева у меня всегда найдется время, – ответил Михаил Петрович. – Что вас ко мне привело, Дмитрий Николаевич?
Руднев положил свой сверток на стол и развернул. Это была небольшая статуэтка резного камня, изображавшая языческого божка.
– У меня к вам огромная просьба, Михаил Петрович. Я знаю, что под вашим патронажем организовывается экспедиция в предгорный Алтай. Могли бы вы посодействовать тому, чтобы этот артефакт из коллекции моего отца был возвращен в Курайские земли и передан шаманам? Это Яшмовый Ульгень, изображение их верховного божества.
Трубецкой взял статуэтку, покрутил в руках, с интересом разглядывая, а после вопросительно воззрился на Руднева.
– Я так понимаю, вы выполняете волю отца. Отчего же сами не хотите в экспедицию поехать? Готов дать вам протекцию. В вашем возрасте самое время начинать карьеру исследователя.
Дмитрий Николаевич покачал головой.
– Благодарю вас, Михаил Петрович, но я для себя иной путь выбрал. Подал заявление в университет на юридический факультет.
– Стало быть, по дипломатической части служить хотите. Что ж, дело тоже достойное, хоть как по мне, так пресное. Если передумаете, обращайтесь. А просьбу вашу выполню, Яшмовый Ульгень вернется на Алтай, как вы того желаете. Рад был познакомиться!
Трубецкой протянул Дмитрию Николаевичу руку, и тот, слегка замешкавшись, пожал её, не снимая перчатки.
На улице перед зданием Общества Руднева дожидался Белецкий. При виде возвращающегося молодого человека он хотел остановить извозчика, но Дмитрий Николаевич подал знак, что желает пройтись пешком.
Не спеша, они шли по Ильинке, мимо Красной Площади, Покровского собора и спустились по Васильевскому Спуску к набережной. Всё это время между ними не было произнесено ни единого слова.
