Вы вернулись на мельницу и выстроили безумный алтарь, используя все, что подвернулось под руку, в том числе портсигар Сёмина, который обнаружили в его пиджаке.
Ваш расчёт оказался абсолютно правильным, всё указывало на Платона Юрьевича, и, поскольку он погиб, следствие завершилось.
Вы снова оказались в безопасности. Более того – Фортуна к вам благоволила! – матушка решила передать архив Обществу, а вас сделать куратором. Теперь уже ничто не могло помешать вам добраться до компромата и уничтожить его.
Все шло отлично, но тут матушка решила оставить документы последней экспедиции и разобрать их лично. Вы решили, что вопрос нужно закрыть раз и навсегда, и подожгли архив.
Я знаю, что вы не хотели убивать моих родных, но все равно их смерть на вашей совести!
Митенька замолчал. Всё время, пока он говорил, Невольский стоял неподвижно, не сводя глаз с рассказчика.
– Да-а, – протянул он, прерывая молчание, – вы меня поразили. И как вам только всё это в голову могло прийти? Вам, Митенька, не картины, вам романы писать нужно.
Он оторвался от стола, несколько раз прошёлся по кабинету, остановился напротив хранившего молчание Митеньки и спросил:
– Ну, хорошо! Допустим – именно допустим! – что ваши измышления – правда. Что дальше? У вас есть хоть одно доказательство? Или вы вот просто так на основе каких-то своих умозаключений обвиняете меня в убийствах?
– Доказательств того, что вы убийца, у меня нет, но это ничего не меняет. Я знаю правду.
– Ещё как меняет, милостивый государь! – Невольский тыкнул пальцем Митеньке в грудь. – Без доказательств все ваши обвинения – пшик! Бред неуравновешенного мальчишки! Расскажи вы это кому-нибудь кроме меня, вас в сумасшедший дом упекут! Неужели вы думаете, что кто-нибудь поверит, что член совета Русского Географического Общества действительный статский советник Невольский душегуб?
– Зато поверят, что он вор, – Митенька брезгливо отбросил руку Невольского, вынул из кармана один лист из справки Сёмина.
Невольский взял его, развернул, вернулся за стол, нацепив на нос пенсне, несколько раз внимательно прочёл.
– Откуда это у вас? – спросил он наконец. Голос его сделался каким-то каркающим, а взгляд – острым и злым.
– Вы волей случая заложили этим книгу, которую Сёмину подсунули.
Невольский с минуту что-то обдумывал, барабаня пальцами по столу, и наконец спросил, откинувшись на спинку кресла:
– Чего вы от меня хотите, Митенька? Зачем вы ко мне с этим пришли?
