Их последнее свидание закончится на ложе из вороха артистических костюмов. На всю жизнь Шерхан, как тогда ему показалось, запомнит молнии ее зеленых глаз и шелк ее пышных русых волос, разбросанных по обнаженным белым плечам. Не прошло и недели, Маша сдала должность директора школы и выехала в Россию, к старшей сестре, к тому времени уже поменявшую скромный Воронеж на величавую Москву. Естественно, репетиции спектакля «Укрощение строптивой» пришлось прекратить. Башлык только успел попрощаться с бывшим директором колхозной школы, как за ним через несколько дней пришли немногословные строгие люди в штатском и увезли в следственный изолятор комитета государственной безопасности республики…
В ночь перед тем, как она приняла решение уехать в Россию, Маше приснился сон. Ей угрожала большая лягушка. Она же представляла собой молодую самку богомола, защищавшую старого богомола с висящей буквально на волоске одной из передних ударных лап. Лягушка, выбросив изо рта кусочки пены, попробовала протиснуться мимо нее. К беззащитной добыче. Но получив резкий касательный удар ее острыми шипами по морщинистой мордочке, отпрянула. Ситуация требовала другого решения. Она подпрыгнула в воздух, перевернулась и приземлилась на голове лягушки. Тут было недалеко и до заветной цели – глаз опасного земноводного. Она собиралась резко погрузила шипы обеих ударных лап в левый и правый глаз лягушки. Но ее опередил старый богомол. Он откусил свою искалеченную лапку и тоже впрыгнул на голову чудовища. Его левая уцелевшая лапка, украшенная шипами, вонзилась в правый глаз опасного создания и рванула на себя. Лягушка зашипела и затряслась всем телом. Раздался взрыв, разнесший чудовище на кусочки, и отнесший Машу очень далеко от старого богомола…
С Иваном Ивановичем разговор был короткий, но содержательный, в духе бурного, переменчивого времени. Свой временный отъезд она объяснила беспокойством за Ивана Ивановича – чем дальше будет от дома младшая дочь, тем легче ему будет бороться за коммунистические идеалы. Иван Иванович совместно с бригадой работников правоохранительных органов из столицы республики готовивший масштабную операцию по аресту членов организованной преступной группировки, что наладила каналы сбыта неучтенной сельскохозяйственной продукции на кооперативные предприятия России, сам было хотел подать инициативу об отъезде дочери на какое-то время к дяде Савелию, в горы. А тут дочь сама подарила решение проблемы. Ситуация углубилась тем, что на днях центр прислал новые следственные бригады. Иван Иванович предполагал, что давно готовившаяся республиканским комитетом по государственной безопасности операция по задержанию членов организованной преступной группировки станет той самой сладкой косточкой злой собаке, которая хотя бы на время останавливает ее. Он ошибался. Но в этом не было его вины. Решение принималось на самых верхах и в отличие от многих советских республик, за родную республику Ивана Ивановича некому было заступиться.
