— Да твою мать! — Заорал Артём, со всего маху вышибая плечом дверь, за которой с одной стороны враг, ранивший Вяче, присев, пытался перезарядить пистолет, а с другой стоял последний оставшийся член шайки с дубинкой наготове. Вопреки ожиданиям Артёма, дверь не сорвалась с петель, а с силой распахнулась, отправив незадачливого помощника в нокаут.
Торопов же, не очень удачно упав на бок, перекатился на спину, поочерёдно стреляя наудачу в обе стороны от двери. Первые же выстрелы, пробившие насквозь дверное полотно, стали роковыми для так и не пришедшего в себя подручного. Главарю же, сидевшему на полу, повезло много больше. От неожиданного грохота выстрелов и вспышек, направленных, казалось, прямо ему в лицо, он выронил оружие из рук, но, быстро спохватившись, кинулся на противника врукопашную.
Схватив своей левой лапищей правую, вооруженную пистолетом руку Артёма, чтобы не дать тому прицельно выстрелить, свободной он с медвежьей силой вцепился противнику в горло, стараясь задушить. Успев сделать ещё пару неприцельных выстрелов и сбив ударом левой руки шапку с головы врага, Торопов начал обмякать, теряя сознание.
В последний момент ему показалось, что он узнал в нападавшем… Одержавший верх бандит, впав в раж, решил для верности дожать ещё немного. Вырвав из бесчувственных пальцев Артёма пистолет, он хотел было наотмашь ударить его рукояткой по голове, но вовремя остановился и несколько раз прошёлся увесистым кулаком по лицу поверженного. Победно усевшись на него сверху, собрался вязать того по рукам и ногам.
— Эй, Микола, где ты там? Тащи верёвку!
* * *
Сквозь гул и треск пламени гулко ударил набат. Рухнувшая кровля запалила и надворные постройки. Объятая пламенем деревянная мачта радиоантенны, переломившись, с печальным скрипом обвалилась, а взорвавшиеся в сарае канистры с бензином отдали последний салют…
Спустя несколько минут к пожарищу начали собираться люди. Тушить они уже ничего не могли. Жар не подпускал никого на десяток саженей вокруг. Им оставалось лишь беспомощно наблюдать, отставив захваченные вёдра с водой и заслонившись ладонями от огня.
* * *
Наконец прибыли представители власти. К утру, когда последние угли почти перестали дымиться, а на черные развалины начал сыпать мелкий противный дождик, полиция занялась разбором завалов. Вскоре удалось обнаружить три сильно обгоревших тела.
— Вот ведь. Сгорели люди. Беда-то какая… — заголосили бабы.
— Господин пристав, опознать погибших нет никакой возможности, остались одни горелые кости. Уж больно сильное пламя полыхало.
