В модной навороченной квартире гробовая тишина – холодильник не фырчит, часы не тикают, соседи не бегают и даже транспорт через окно на такой высоте не слышен. Скукота. Эх, не быть тебе, Белкин, маньяком.
Вот ведь тупые мысли лезут. Это все от нервов.
Где-то за дверью тынькает сигнал приехавшего лифта. Шагов не слышно, но вот звякает замок.
В животе у меня все крутится, вместе с ключами проворачиваются внутренности. Под черной толстовкой я в поту. Я все еще не верю, что собираюсь это сделать. Но упрямство убеждает: делай.
Хлопает дверь.
Шаги.
Вспыхивает свет.
Отсюда, из-за двери в комнату, мне хорошо видно, как клиент кладет ключи в хрустальное блюдце у входа, снимает ботинки, вешает пальто. Обычные домашние движения. Ничто не выдает волнения.
А если он забыл? Да нет, разве такое забудешь? Это маникюр в пять-тридцать можно забыть, а изнасилование в девять – вряд ли.
Он поворачивается спиной, рассматривая себя в зеркало. Отличный момент, давай, ну же.
Напрягаюсь – и не могу. Цепляюсь за косяк – как пристыл.
Да что такое?
Ну да, придется драться, но что я, за десять лет бокса не научился, как и куда бить? Нет, тут другое. Может, то, что клиента нужно трахнуть? Ну так я и членом в жизни слава богу натыкал, пусть все больше своим, а не резиновым, так это даже проще.
Нет, все не то.
Напасть исподтишка – вот что коробит. Подойти из-за спины и ударить ни за что, подчинить, применить силу – вот это прямо поперек горла. Черт.
Но ведь это то, что ему нужно. То, чего он хочет – так, что заплатил кучу бабок просто чтобы с ним кто-то это сделал.
Так. Нужно срочно взглянуть на это по-другому. Приказывать себе не «напади», а «иди и сделай ему хорошо», не «ударь», а «заставь его кончить так, чтобы всю жизнь вспоминал», не «сделай ему больно», а «оттерапируй по самые помидоры».
О, это работает. Тело снова под контролем. Я отцепляюсь от двери и мягко шагаю в коридор.
Он замечает движение, и мы, как в плохом ужастике, встречаемся взглядами в зеркале. Мгновение на оценку ситуации – и вот он дергается в сторону, а я хватаю за воротник. Он выкручивается и с размаху влепляет в челюсть. Гад. Я едва отдергиваюсь. Синяк, конечно, будет, ну хоть зубы целы.
Зато теперь я действительно зол. Значит, хочешь все по-настоящему? Максимальная реалистичность? Получай.
Удар коленом, ребром ладони, захват на шее. Он хрипит и рвется, пытается заехать мне локтем, пнуть в лодыжку. Я стискиваю сильнее, валю на пол и, дернув руки назад так, что он рычит от боли, перематываю скотчем от локтей до запястий, прямо поверх пиджака. Ставлю колено между лопаток – и дышу. От адреналина трясет.
