– Мам, у тебя животик болит? – Пашка подошел и погладил по руке. Женщина одернула себя, расслабилась и улыбнулась сыну.
– Нет, все в порядке. Ногу свело, отсидела, – она пересела поудобнее и затащила своего непоседу на колени. Пусть так сидит.
Я шел во тьме,
Шел за тобой в предательской пыли.
Что замела мои следы
И скрыла в тишине.
В густой траве…
Мой шаг несмел, но я иду..
Боюсь и падаю…
Встаю, не отступлю…
Ты – солнце! Ты яркий свет,
Что манит вдаль, меня зовет.
Ты – небо! Что сохранит меня,
Ведь путь к тебе далек....
Ты – сила! Что так вольна,
Но так убийственно сладка…
Ты – жизнь! Будь рядом…
Все, что мне нужно от тебя…
Лена мелко задрожала, прижимая к себе Пашку. Никогда, даже в самом страшном своем кошмаре она и подумать не могла, что услышит эти стихи пропетыми со сцены.
Ей было четырнадцать, они сбежали с уроков и пошли есть мороженое. Тогда вышел новый альбом очередной мальчуковой группы, название которой она сейчас и не помнит, но тогда вынесла мозг бедному Денису по полной программе. Он разозлился и сказал, что любой дурак может написать слова для такой песенки. И они на спор начали писать, так и родилось…то, что звучало со сцены. Он написал первую часть, она набросала на смятом тетрадном листе вторую.
Неизвестно, как ему удалось, но он сохранил или запомнил? Черт его знает. Безумный. Первый шок прошел, мелодичная музыка длинного проигрыша успокоила и, кажется, унесла в какое-то другое время, далекое, беззаботное, пахнущее ванильным пломбиром.
Но тут начались слова, которых раньше не было.
Настанет день
И солнца луч развеет мрак.
Забудет бог,
Что кто-то делал все не так.
Забытый, тот, кто где-то
В темноте один.
Увидит свет и
Возвратится пилигрим.
Мой шаг несмел, но я иду..
Боюсь и падаю…
Встаю, не отступлю…
И больше никогда тебя
Не отпущу…
Не отпущу…
Для двух людей больше не существовало этого зала. Каким-то невероятным образом ему, стоя на сцене, удалось поймать взгляд сидящей в полутемной ложе женщины. Один раз, несмело, но она все-таки взглянула на сцену, и он не упустил момент. Исполняя последний куплет Денис ясно видел глаза человека, ради которого пел. Глаза человека, ради которого все это задумывалось тогда, много лет назад. Глаза человека, который сейчас с испугом смотрел на него. Шок-сюрприз удался. Определенно.
