Третий заграничный гость был молчаливый, какой-то худенький и невзрачный. Даже в темноте арки была видна его смуглая кожа, острые скулы и непропорционально широкий рот. Мне он напоминал какого-то цыганенка и вызывал что-то среднее между брезгливой неприязнью и жалостью. Чем-то он напоминал Юлия, но тот внешность компенсировал наглостью и харизмой, а этот пацанчик как-то совсем терялся на фоне нашей пьяной толпы.
В какой-то момент я понял, что у меня закончились сигареты, и попытался стрельнуть у кого-нибудь из своих, но пацаны как раз устроили жуткий спор на тему, в какой стране жить лучше, и докричаться до них мне не удавалось. Неожиданно моих губ коснулся фильтр, удерживаемый чужими пальцами, – мелкий иностранец давал мне покурить свою. Молча. Я, будто из вежливости, затянулся, подспудно замечая влажный теплый кончик фильтра, выпустил струю дыма. Его сигареты были крепче моих, с жестким привкусом табака, марка была иностранная, я такую не знал.
– Спасибо, – поблагодарил я его по-английски.
– Тебе надо было, – произнес он ровным хриплым голосом, и я удивился, как в этом тщедушном теле мог скрываться такой тембр.
– Откуда ты знаешь?
Он только пожал плечами, тут же затянувшись сам. Мне стало любопытно.
Я пригляделся к нему внимательнее: темная кофта на молнии с капюшоном, закрывающим чуть ли не половину лица, рост ниже среднего, тоненькие ножки в узких джинсах, поношенные кеды – темные от дождя. Вид у него был какой-то совсем подростковый. На узком лице поблескивали темные южные глаза. Смотрел парень куда-то вниз и вбок, но, каждый раз, когда затягивался, весь как-то вскидывался – распрямлял плечи дерганым движением, будто неожиданно просыпался. На какой-то момент я завис, рассматривая его, а потом неожиданно он поймал мой взгляд и, глядя мне прямо в глаза, четко произнес своим хриплым странным голосом:
– Отсоси.
Это прозвучало так странно, учитывая все обстоятельства, что я даже не стал переспрашивать, будучи уверен, что ошибся.
Тем страннее было то, что случилось буквально через несколько минут. Подворотня, в которой мы тогда нашли приют, относилась к задней стене жилого дома. Не нее выходило только одно окно, и то не светилось. Зато во дворе было несколько гаражей, за которые обычно все бегали поссать. Именно там я и оказался, влекомый какой-то почти что мистической силой, иначе мне сложно это объяснить даже сейчас.
Цыганского вида парень шел впереди, засунув руки в карманы своей кофты, горбясь под ливнем и неразборчиво шлепая по лужам. Я плелся за ним, не особенно понимая, какого хрена, собственно, происходит. Юлий, заметив наш отход, крикнул меня, но я махнул рукой – отвали.
