Рок кумирам и членам Клуба 27 теперь предстояло пылиться в шкафу рядом с моим «Ovation», который я не настраивал уже несколько недель. Я слишком неуклюже схватился за стопку дисков так, что они разлетелись по сторонам, нарушая тщательно поддерживаемый мною порядок. Раньше бы я заново рассортировал их, но я не стал делать этого, я сгрёб их в одну кучу и понёс к шкафу, когда случайно уронил взгляд на верхнюю обложку.
Это был сборник лучших песен разных не сильно популярных групп из тех, кому так и не удалось вкусить славы. Я уж и не помнил, как он попал ко мне, да и слушал ли его я хоть раз? Мне на глаза попался снимок какой-то испанской группы: двое мужчин с гитарами-дредноутами и в широких сомбреро, ещё один с маракасами и барабанными палочками. Я смотрел на гитариста, лицо было не сильно узнаваемым (сборник был тридцатилетней давности), но тёмную рубашку я признал практически сразу. Оказывается, на ней были нарисованы уточки.
Длинными вечерами, когда стрелки часов отмеряют время вращением, а краски за окном начинают тускнеть, я включаю настольную лампу и достаю из шкафа свой чёрный «Ovation», привычным движением накидываю ремень, размещая деку на бедре и сижу в тишине.
Но никогда не провожу пальцами по струнам, боясь, что меня могут услышать. Боясь, что меня тоже могут лишить голоса…
