Он был жалок и бессилен перед сосредоточенными и примагниченными к нему взглядами. В глазах медвежонка он видел собственное отражение, и оно не походило на бывшего обитателя комнаты и хозяина игрушек. Они видели перед собой чужака и самозванца.
"Ты причинил нам боль, Питти. – Детское прозвище прозвучало оскорбительно, и первые капли неподдельных слёз потекли из глаз распятого на кровати взрослого. – Ты по всем нам очень больно ударил и просто не оставил нам другого выхода…"
Питер пытался им сказать, что исправится, что заберёт их всех собой в новый дом, но такса не пропускала через себя ни звука. Они не собирались давать ему возможность оправдаться.
"Когда у тебя болел живот, ты всегда сворачивался под одеялом и прижимал меня к себе. И я помогал тебе, Питти, забирал боль, приносил облегчение".
"А перед каждым экзаменом ты неизменно гладил мой колокольчик и с закрытыми глазами просил о том, чтобы тебе выпал лёгкий вопрос. Вспомни, сколько раз за всё время обучения у тебя возникали проблемы с экзаменами! А, Питти?"
Ответ был простым: нисколько.
"Когда тебе снились страшные сны, за кого ты хватался в первую очередь? Я охранял тебя по ночам, стерёг, а ты не нашёл ничего лучше, как запрятать меня на узкую полку и заставить книжками? Я всегда по-другому представлял себе благодарность!"
"А на твой пятый день рождения, когда ты внезапно заболел, и никто из гостей не пришёл к тебе. Ты получил в подарок меня и очень радовался этому. И в первую же ночь мы с тобой совершили путешествие в Африку. Или это было для тебя неважным?"
Слёзы катились из глаз безостановочным потоком, но суровые судьи продолжали опускать на его сердце слова-молоты.
"Никогда в этом не признавался, но мне ты так и не удосужился придумать кличку! Мы с тобой охраняли границу, боролись с разбойниками, и всё это время я оставался безымянным. Ты просто никак ко мне не обращался. Скажи, Питер, я был для тебя пустым местом?"
Нет! Нет! Нет! Он мог кричать только глазами, но этим их невозможно было разжалобить. Питер крутил головой, и со всех сторон натыкался на осуждающий, непреклонный, остановившийся взгляд. С книжной полки на него смотрели остальные игрушки: заяц с подсолнухом, мамонт с навострёнными бивнями, безхвостый кот…
"И зубы! Не забывайте про зубы… Он мне их чистил… Помните про мои зубы!"
Давление на губы немного ослабело, длинная такса сдвинулась со своего места, Питер судорожно втянул в себя воздух и собирался закричать, но вместо этого в раскрытый рот устремилось мягкое, податливое и неприятное на вкус… Питер чувствовал, как царапаются внутренности щёк и щекочется нёбо.
