— Есть кто-нибудь?
В ответ — придушенный вскрик.
«Бросить крышку и бежать?»
Мало-помалу глаза привыкли к жидкому сумеречному свету. По натянутой паутине сновали возбуждённые пауки. Последний луч солнца упал на предмет, напоминающий… Напряжённые нервы не выдержали. Васёк кубарем скатился вниз.
Алька нежилась в закатных лучах на завалинке.
— Гроб! И он шевелится!
Но от сенсационного заявления поспешили отмахнуться:
— Прикалываешься? Как с лешаком на кладбище?
— По правде!
Но Алька непреклонна:
— Пошли домой! А то сестрица разбухтится. — И они повернули на Таракановку. В дороге захотелось пить — снова напомнили о себе солёные рыжики. Пожалев, что не запаслись на мызе водой, путникизавернули к источнику рядом с валуном, на треть ушедшим под землю.
— Когда камень совсем провалится, наступит конец света, — оповестил Васёк.
Напившись из родника, оба не удержались и вскарабкались на мшистый камень. Аля разулась и поставила ступню в запечатлённый в каменной поверхности след.
— Загадывай желание! — велел мальчик.
— Зачем?
— Говорят, сбывается…
Тем временем Алькины кроссовки, оставленные без присмотра, покатились по каменной поверхности. Завороженно проследив за их полётом, «московка» завопила:
— Карамба!
— Чего ругаешься-то?
— Вспомнила!
— Цё ты вспомнила? — осведомился пацан, дурашливо намекая на то, что происходит из деревни «цивкунов».
— Это кроссовки Эрика!
— Ну и цё из того?
— А то, что надо вернуться в тот дом.
И что оставалось делать пацану?
Кроссовки были месте. Алька потрясла ими перед Васиным носом:
— Это его обувь! — Лёгкое пожатие плечами было ей ответом.
Василий снова задействовал слух, но ни одна звуковая вибрация не тревожила больше ушные мембраны. Они принялись осматривать комнаты.
— А где гробик?
Василий ткнул пальцем в потолок.
— Пошли! — скомандовала Алька.
И вот уже белобрысая макушка выныривает над чердачным проёмом. За ней следует бейсболка с принтом в виде всевидящего ока — замена шлему инопланетянки.
— Ы-ы-ы! — доносится из дальнего угла. Оба застывают, готовые дать дёру.
И тут громыхнуло. А следом поднялось пыльное облачко. Оттуда выплыл гроб. Из него показались окровавленные кисти рук.
