В воздухе висел гроб.
Видимо, зрелище Вовану не в новинку. Он сохраняет бесстрастный вид, лишь слегка косит мутно — слюдянистым глазом в сторону гостя. Но тот не из пугливых.
— Готовить гроб заранее — древнеславянская традиция, — произносит Эрик тоном лектора. — У староверов его не обивали тканью. В противном случае покойнику, согласно поверью, пришлось бы простоять под дождём сорок дней, пока не смоется красный цвет обивки. Можно глянуть?
Хозяин идёт в сторону «экспоната». Гость — следом. Общими усилиями они спускают гроб со стропил.
— Дно устилали свеже-наструганной стружкой, а затем накрывали светлой домотканой тканью, — сообщает Эрик со знанием дела. — А вот староверов-отшельников без гроба хоронили.
— Как это?
— Ночью в лесу, в тайном месте закапывали. А сверху камни. Даже крест не ставили.
Между тем Вована охватывает пьяный кураж. Мужик решает примерить домовину и, сбросив тапки, ложится в гроб.
— Господи, упокой душу раба Твоего Владимира! — Эдик подражает басу отца Авеля. «Раб Владимир» опускает веки и складывает руки на груди.
Но скоро игра прискучила. «Покойник» поднялся. Как панночка из гоголевского «Вия».
— А ты, Вован, боишься смерти?
— Я после ШИЗО ничего не боюсь!
— «Шизо» — это болезнь?
— ШИЗО — это штрафной изолятор на зоне! Салага!
Теперь твой черёд примерку делать! — объявляет мертвец, вылезая из домовины. — Что, слабо тебе?
— Не слабо! — В крови молодого человека вовсю шурует выпитая водка. — Только… давай усложним испытание. Закроем гроб… Чтоб в реале!
И мужики стали искать крышку.
Обнаружилась она в подёрнутом паутиной углу. Рядом пристроился столярный ящик с молотком и заржавевшими гвоздями.
Эрику было шесть, когда умерла папина мама. Из всего ритуала прощания в памяти остался стук забиваемых в гроб гвоздей. Именно в те минуты пришло осознание: бабушка уже не встанет на ноги, не дотронется до его макушки и не скажет: «Ребёнок ести хочет!»
— Чего? Поплохело? — голос слышится, будто сквозь ватный компресс, который маленькому Эрику накладывали на воспалившиеся уши.
— Всё-окей…
— Начнём тогда!
— Погоди! На какое время заключим договор?
Вован замер, переваривая вопрос.
— Давай на минуту, — предложил Эрик.
— Не-е-е! Это не для мужиков. Три минуты! Вот это крутяк! — И Вован лезет в гроб. На этот раз с большей сноровкой.
Эрик с натугой поднимает крышку. Один конец он укладывает в ноги «покойнику» и пытается двигать к изголовью, закрывая как пенал. Ничего не выходит.
Вторая попытка оказывается удачней. «Могильщик» укладывает крышку на бок и аккуратно опускает. «Покойник» не издаёт ни звука.
